Мадам Гре: забытая женщина-кутюрье, которую обожали парижанки и ненавидели нацисты

Жермен Кребс, Аликс Бартон, мадам Гре… У нее было много имен - и один узнаваемый творческий почерк. Она родилась в Париже, в семье буржуа еврейского происхождения. В детстве лелеяла мечту стать скульптором, но родители были против. Так Жермен начала делать шляпки, а затем, объединившись с подругой по фамилии Бартон, открыла свое первое ателье, выпускавшее элегантную спортивную одежду. Вскоре компаньонка покинула бизнес, и так появился модный дом Alix – под этим именем Жермен и узнал Париж.

Жермен не чертила выкроек, она предпочитала макетный метод, которым пользовались практически все кутюрье того времени, но довела его до совершенства.

На живых моделях она заказывала тысячи идеально заложенных складок, создавая необычные ритмы и узоры. На создание одного платья могло уходить до трехсот часов. Каждое из платьев модного дома Аликс Бартон было уникально, создавалось для конкретной женщины и конкретной фигуры. Ей приписывается создание нового материала – шелкового джерси.

Одной из первых Жермен призвала женщин отказаться от корсетов и утягивающего белья – не тело должно подстраиваться под модный силуэт, а платье следовать естественным очертаниям фигуры, подчеркивая природную красоту.

В конце 1930-х Жермен-Аликс вышла замуж за русского эмигранта, художника Сергея Черевкова. От этого брака она получила свой творческий псевдоним – анаграмму псевдонима супруга, который был в ярости от такой «кражи» – и ребенка. Вскоре Черевков покинул ее и сбежал на Таити. Жермен не держала на него зла – до самой его смерти она продолжала поддерживать его, в том числе финансово. Под именем мадам Гре она начинает создавать костюмы для театральных постановок…

Началась война. Во время оккупации Франции немецкими войсками мадам Гре привлекла внимание старших чинов гитлеровской армии – у нее были еврейские корни. Жермен покинула родной город, укрывшись с новорожденной дочерью Анной в маленькой деревушке. Там в ее облике появился тот элемент, который затем очарует всех дам высшего света и богемы – тюрбан. В деревне попросту не было парикмахера, а выглядеть неэлегантно дизайнер не могла себе позволить даже в годы войны.

В 1942 году она все-таки вернулась в Париж по приглашению президента Синдиката моды Люсьена Лелонга и возобновила работу модного дома. Французские дизайнеры тех лет считали, что поражение в войне – не повод уступать Германии первенство в области моды. Правда, каждый находил свои собственные способы выжить, и пока Шанель устраивала свою личную жизнь, а Скиапарелли предприняла опасное путешествие в США в поисках инвесторов, мадам Гре протестовала открыто.

На ее происхождение можно было закрыть глаза… если б мадам Гре согласилась наряжать жен нацистских офицеров. Но она решительно отказалась. Более того – на одном из ее показов модели вышагивали в платьях только белого, синего и красного цветов – вместо сложных серых и жемчужных оттенков, которые она так любила. А под занавес появилась девушка в трехцветном платье, словно завернутая в французский флаг. Затем огромный флаг Франции появился и на фасаде модного дома мадам Гре. Этого уже фашисты стерпеть не могли. Был скандал, Дом мадам Гре закрыли, а сама она чудом избежала ареста и спешно покинула Францию, но поспешила домой при первой же возможности.

Заслуги мадам Гре были оценены на высоком уровне – она получила орден Почетного легиона и стала первой лауреаткой премии D d'Or de la Haute Couture, ее избрали президентом Синдиката.

Ее фантастические драпировки завораживали и звезд Голливуда, и аристократок. Поклонницами таланта мадам Гре были Марлен Дитрих, Вивьен Ли, Грета Гарбо, Жаклин Кеннеди и Грейс Келли, но на пике славы клиенток выбирала она сама. Дизайнер считала, что по-настоящему ее платья могут оценить лишь женщины ее склада – интеллигентные, утонченные, замкнутые, с богатым внутренним миром.

В 50-х, когда на острие тренда был утонченный new look Кристиана Диора, мадам Гре посетила Индию и начала экспериментировать с просторным кроем и этническими мотивами – и снова пошла своим путем. Ее полное нежелание следовать трендам стоило ей части клиентуры. Мадам всегда весьма посредственно разбиралась в бизнесе, маркетинге и рекламе, не умела заводить полезные связи и вела затворнический образ жизни, что негативно сказывалось на продвижении бренда. Однако и в 60-е мадам Гре оставалась востребованной – знаменитости в ее нарядах появлялись на обложках модных журналов.

Однако ни награды, ни богатые клиентки не спасли Дом мадам Гре от разорения и упадка. Обстоятельства менялись, а она не молодела. Как и многие модные дома, предприятие мадам Гре пало жертвой масс-маркета. В 80-х мадам Гре попыталась выпустить коллекцию для массового потребителя, но потерпела неудачу, и ей пришлось продать свое детище французскому бизнесмену Бернару Тапи. Он утверждал, что займется финансированием, а дизайнеру будет предоставлена полная свобода действий, но… Спустя три года оказалось, что Тапи – банкрот. Все имущество было конфисковано, немалая часть – уничтожена. Дочь увезла мадам Гре в Прованс, где та и скончалась накануне своего девяностолетия.

Но на самом деле для творческого наследия мадам Гре это был не конец. В наши дни интерес к ее творчеству не утихает. Дизайнер Азеддин Алайа потратил немало сил, времени и средств, чтобы собрать коллекцию ее творений для музея моды в Марселе, где они и хранятся по сей день – прекрасные и неповторимые призраки прошлого. Альбер Эльбаз и Хайдер Акерман называют мадам Гре своей вдохновительницей и развивают ее идеи.