Ванзейская конференция: «окончательное решение»

Элегантная, хорошо отреставрированная вилла с аккуратным палисадником, расположенная на берегу живописного озера, настраивает на лирический лад. Случайный турист никогда не догадается, что этот милый, вполне дружелюбный уголок в элитном предместье Берлина — одно из самых мрачных мест в политической топонимике 20-го века. Здесь 80 лет назад состоялось мероприятие, давшее старт массовому физическому уничтожению евреев.

Протокольное мероприятие

20 января 1942 года группа министерских служащих, чинов СС и партийных функционеров НСДАП прибыла в Ванзее на секретную конференцию, организованную начальником Главного управления имперской безопасности, обергруппенфюрером СС Рейнхардом Гейдрихом. Её участники (всего, включая самого Гейдриха, их было 15) «синхронизировали» уже налаженные к тому времени алгоритмы уничтожения еврейского народа.

Конференция должна была устранить некоторый разнобой в формах и методах ликвидации «недочеловеков», сохранявшийся до тех пор, окончательно механизировать процесс «зачистки территории», на которой должна была поселиться и размножиться «высшая раса».

 Эвфемизмы, которые нацисты использовали для камуфлирования политики тотального истребления, известны: массовые расстрелы — «санитарные мероприятия», умерщвление в газовых камерах или в машинах-душегубках (газвагенах) — «особое обращение», отправка в концлагеря и гетто — «эвакуация». На Нюрнбергском процессе термин «окончательное решение еврейского вопроса» был употреблён уже в череде обвинений подсудимым.

Адольф Эйхман, начальник Четвёртого, «еврейского», отдела Главного управления имперской безопасности, выполнял организационно-секретарские функции и сам вёл протокол заседания. Уже после войны, представ перед судом в Иерусалиме, он признал: «Протокол передаёт основные идеи деловито и точно, но это, разумеется, не дословный протокол, так как я должен был придать, скажем так, некоторым словесным сорнякам, некоему жаргону, административный стиль. Этот протокол впоследствии цитировался Мюллером (шефом гестапо. — прим. автора), после того как Гейдрих вносил в него поправки, помнится, три или четыре раза. Документ был заново обработан в соответствии с его замечаниями, и только в конце был сформулирован тот самый протокол, что находится сейчас в ваших руках». Каждый участник конференции получил индивидуальный экземпляр итогового протокола. Под конец войны обладатели этих документов предпочли уничтожить бумаги. Но дипломат Мартин Лютер в 1943 году оказался арестован, и его протокол сохранился.

Ещё в 1940 году после победы над Францией для «очищения Европы» в правительстве Третьего рейха созрел план принудительного переселения евреев на Мадагаскар (остров был французской колонией). Предполагалось перевозить туда по миллиону человек в год. Однако из-за сложности и дороговизны исполнения от плана в итоге отказались.

Встреча на ванзейской вилле была сугубо протокольным мероприятием, позволявшим зоологическому антисемиту Гейдриху «застолбить» своё главенство в решении ключевого вопроса расовой теории, на которой покоился фундамент идеологии нацизма, сформулированной Гитлером ещё в «Майн кампф». А значит, отодвинуть Геринга и Гиммлера на второй план в глазах фюрера. Что для карьериста Гейдриха было идефикс.

Конференция стала встречей функционеров нацистской Германии, на которой единственной новостью для присутствовавших оказалось сообщение о новом назначении Гейдриха главным координатором по дальнейшему уничтожению еврейского народа в оккупированных рейхом странах.

Гейдрих, в качестве вводной, сделал краткий обзор всех акций, совершённых ранее. Главнейшими элементами их были «выдворение евреев из разных сфер жизни немецкой нации, выдворение евреев с территории «жизненного пространства» немецкого народа». Собственно, Ванзейская конференция подводила итоги антиеврейской политики нацизма, начало которой положил приход Гитлера к власти в Германии в 1933 году.

Уже в 1935 году были приняты «Закон о гражданстве рейха» и «Закон об охране германской крови и германской чести», в соответствии с которыми евреи лишались основных политических прав и возможности создавать семью с «арийцами».

В 1936 году Гитлер поручил Герману Герингу, министру авиации (а с 1940 года — рейхсмаршалу), осуществление так называемого Четырёхлетнего плана — перевода страны на военные рельсы. В руках одного человека оказалась сосредоточена вся экономика Германии.

Концерн Reichswerke Hermann Göring, созданный в 1937 году, принял в своё ведение многочисленные конфискованные у евреев заводы, а позже — заводы на оккупированных территориях. Следующим шагом стала Хрустальная ночь 1938 года (еврейский погром в Берлине, перекинувшийся и в другие города Германии), главным организатором которой был именно Гейдрих. Это событие стало спусковым крючком к началу «решения еврейского вопроса» методом расправ и насилия.

 После аншлюса Австрии и присоединения к рейху Судетской области в 1938 году, а в 1939-м — с возникновением протектората Богемии и Моравии (исполняющим обязанности протектора которых стал тот же Гейдрих) и на этих территориях начинаются акции по вытеснению еврейского населения из всех сфер жизни.

С нападением гитлеровской Германии на СССР установки на истребление еврейства стали форсироваться, еврейское население оккупированных территорий советских республик было практически обречено. Бабий Яр в Киеве, Понары в Вильнюсе, Малый Тростенец в Минске, Змиёвская Балка в Ростове-на-Дону — на карте холокоста появились сотни, тысячи расстрельных точек, как возникли и сотни больших и малых гетто. Существование в таких гетто, гибель от непосильной работы и нечеловеческих условий, отправка в концлагеря или расстрелы — «тотальная война на Востоке» велась нацистами без «смягчений» и промедлений, допускавшихся в Европе.

«Единое решение»

 В январе 1939 года Гейдрих предложил основать в Берлине Имперское Центральное бюро еврейской эмиграции, задачами которого стали: «тщательная подготовка массовой эмиграции евреев, направление потока этой эмиграции, ускорение процедуры эмиграции в конкретных случаях». Целью этого было «очищение от евреев жизненного пространства Германии на законных основаниях» и получение материальной компенсации от покупавших право на выезд.

Вынужденная эмиграция евреев из Германии далеко не всегда была лояльно встречена государствами, имевшими возможность принять беженцев. Многократно повышалась плата за визы и разрешения на въезд, ограничивалось количество пароходов, в некоторых странах постоянно сокращались или даже отменялись иммиграционные квоты.

Несмотря на это, со дня прихода фашистов к власти в Германии и до 31 октября 1941 года оттуда и из вошедшей в состав рейха в 1938 году Австрии эмигрировала практически вся еврейская община (в 1933 году в Германии проживали около полумиллиона евреев, к 1939-му 330 тыс. из них покинули страну).

После войны официальная советская пропаганда предпочитала говорить не о тотальном уничтожении нацистами евреев, а о том, что, согласно гитлеровской идеологии, следовало убивать всех тех, кто не принадлежал к арийской расе. Даже в документах о массовых убийствах евреев на территории СССР, в частности в киевском Бабьем Яре, погибшие назывались «советскими гражданами», а поэма Евгения Евтушенко и роман Анатолия Кузнецова с одинаковым названием «Бабий Яр» были встречены властями в штыки. После войны гонения на евреев прикрывались борьбой с «космополитами» и «убийцами в белых халатах» («дело врачей»).

После начала Второй мировой войны, с расширением «немецкого жизненного пространства», эмиграция была запрещена, вместо неё возникло новое решение — выдворение европейских евреев на восток, в концентрационные лагеря, особенно плотно расположившиеся в Польше, и в гетто на оккупированной территории советских республик.

31 июля 1941 года Геринг, руководствовавшийся директивой Гитлера, дал указание Гейдриху разработать план «единого решения» еврейского вопроса в зоне германского влияния в Европе и в ближайшей перспективе — на оккупированной территории СССР. Письмо-распоряжение предписывало «принять все необходимые меры в организационном, предметном и финансовом плане для единого (общего) решения еврейского вопроса».

Согласно директиве, Гейдриху было поручено «провести все необходимые приготовления для организационного, экономического и материального обеспечения окончательного решения еврейского вопроса в Европе и на территориях, находящихся под контролем Германии». Таким образом, руководство осуществлением нацистской антиеврейской политики было отдано в руки Гейдриха и СС.

Из протокола Ванзейской конференции: «Глава полиции безопасности и СД в соответствии с письмом главы рейхсканцелярии теоретически анализирует следующие проблемы:

«Полукровки» первой степени. С точки зрения окончательного решения еврейского вопроса полукровки первой степени считаются евреями.

Чтобы предотвратить появление на свет нового потомства и решить проблему полукровок полностью, полукровка первой степени, который не будет этапирован, подвергнется стерилизации.

Группенфюрер СС Гофман поддерживает мнение, что нужно широко использовать стерилизацию. Госсекретарь д-р Штуккарт утверждает, что на практике предложенные методы работы при решении вопроса смешанных браков и полукровок приведут к непрерывной перегрузке чиновников. Принимая в расчёт биологические факторы, госсекретарь Штуккарт предлагает производить насильственную стерилизацию».

Бегло коснулись и «ожидаемых препятствий» скорейшей реализации решений Ванзейской конференции: возможного сопротивления местного населения. В протоколе участники посчитали нужным зафиксировать: «При проведении акции в некоторых странах — а именно в северных — могут возникнуть трудности». Прецедент был, когда в оккупированной Дании нацисты объявили обязательное для евреев ношение на одежде опознавательных знаков в виде жёлтых звёзд. Первым на улицу с жёлтой звездой вышел датский король.

 В Норвегии попытка «окончательного решения» также натолкнулась на латентное сопротивление. Поэтому заседавшие в Ванзее постановили «отложить решение еврейского вопроса в этих странах на потом — из-за небольшой численности проживающих здесь евреев такая отсрочка не помешает общему решению еврейского вопроса».

В каждой стране, в каждом городке или сельце находились люди, которые даже под страхом смерти не захотели соучаствовать в убийстве. В каждой стране находились люди, которые, рискуя жизнью, укрывали обречённых, помогали им скрыться во время очередной акции — отправки в гетто или в лагерь.

Но были и другие: те, кто охотно пособничал нацистам. Кто-то из звериной ненависти, кто-то из звериной же жажды наживы. Сохранились документальные свидетельства о том, как в только что опустевшие еврейские дома входили вчерашние дружелюбные соседи. Входили, чтобы мародёрствовать.

Находились и доносившие оккупационным властям о скрывающихся евреях и о тех, кто, рискуя жизнью, предоставлял им кров, пытаясь спасти от гибели. Были и те, кто не только сопровождал, конвоировал соседей к местам расстрелов и газвагенам, но собственноручно нажимал на курок. И таких — ставших членами всяческих военизированных структур, охранных и полицейских, вспомогательных батальонов — были тысячи.

«Отмашка» на уничтожение

 Из протокола Ванзейской конференции: «Обергруппенфюрер СС Гейдрих: «При соответствующем руководстве в процессе окончательного решения можно этапировать евреев на работы на востоке… Несомненно большая их часть исчезнет естественным образом. Оставшиеся, более приспособленные к сопротивлению и выживанию, в конце концов, будут обработаны нужным образом: иначе, как показывает опыт истории, если их освободить, эти особи опять превратятся в ядро, из которого возникнет новое еврейство, что недопустимо. В процессе практического осуществления окончательного решения еврейского вопроса всю Европу необходимо прочесать от запада до востока.

Депортированные евреи будут перемещены — эшелон за эшелоном — сначала в гетто, называющиеся временными гетто, а оттуда посланы дальше — на восток. Важное предварительное условие для исполнения этого плана — это точное установление расчётного количества лиц. Не следует депортировать евреев старше 65 лет. Подобное решение предотвратит множество осложнений».

Участники конференции порой всё же отходили от эвфемизмов и были вполне откровенны: «Если бы еврейскому племени удалось пережить эту войну, в то время, как мы приносим в жертву нашу кровь для спасения Европы, победа в этой войне была бы неполным достижением. Потому еврейство должно перестать существовать».

По сути, Ванзейская конференция стала лишь финалом в серии мероприятий нацистского государства, касающихся «недочеловеков». Конференция прошла рутинно, без малейших отклонений от заданной темы, лишь с уточнением некоторых мелких деталей. Насчитав в Европе 11 млн евреев (карта-таблица с указанием численности по странам, включая СССР, с детализацией по республикам, была им роздана), участники конференции не были уверены, что «учтены» все. «Под этим числом евреев разных иностранных государств подразумеваются евреи по вероисповеданию, поскольку всё ещё нет чёткого определения, по каким расовым признакам выявлять еврея. Из-за этого в отдельных странах возникают проблемы в смысле выявления таких лиц и обхождения с ними». С 20 января 1942 года таких проблем уже не возникало — евреями, то есть материалом для уничтожения, нацисты стали считать всех, кто родился от еврея или еврейки, и их потомков.

 Истребление приобрело промышленный характер с безупречно отлаженной технологией. Алгоритм выполнения отредактированных, лаконичных, сухим канцеляритом написанных документов, принятых в Ванзее, был прост: лишение всех гражданских прав, депортации, изоляция в гетто, немедленное уничтожение нетрудоспособных, адская работа в концлагерях для способных приносить пользу рейху, заканчивающаяся газовой камерой или крематорием. Так было уничтожено 6 млн человек. Причём основные акции по «окончательному решению» проводились уже после того, как Гейдрих был смертельно ранен членами чешского Сопротивления 27 мая 1942 года. Так, в частности, в августе 1944 года Эйхман представил рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру доклад, в котором отчитался об уничтожении 4 млн евреев.

Ванзейское совещание длилось полтора часа: поводов для дискуссий не нашлось. Итог его давал «отмашку» на уничтожение в течение 1,5−2 лет 11 млн человек еврейской национальности. Поработав, участники Ванзейской конференции отправились на заранее запланированный и отдельной строкой стоящий в пригласительных билетах обильный завтрак. Под хрустальный звон ванзейских бокалов бесконечные эшелоны шли в Освенцим, Треблинку, Майданек.

Идя сегодня по Берлину, то здесь, то там встречаешь невысокие стенды, скупой и мрачный дизайн которых подчёркнуто контрастирует с броскими цветами немецкой столицы. У этих стендов общая первая строка. Она гласит: «Об этом мы никогда не забудем». Далее белым шрифтом по чёрному фону только названия: Освенцим, Треблинка, Майданек, Бухенвальд, Дахау, Заксенхаузен… Германия имеет мужество сознавать, что права забыть такое прошлое у неё нет.