Ассирийское искусство

Ассирия — «колыбель одного из величайших искусств древности»

Ассирия — древнее месопотамское царство — располагалась на севере современного Ирака. Её территория составляла свыше 160 тыс. кв. км. В 605 году до н. э. под ударами Мидии и Вавилона Ассирия пала. Объединённые войска этих двух государств разрушили и сожгли ассирийские столицы: Ашшур, Кальху, Ниневию, Кар-Тукульти-Нинурта, Дур-Шаррукин. Почти 2,5 тыс. лет эти города пролежали под слоем песка.

В 1840-х французский археолог Поль-Эмиль Ботта и английский археолог Остин Генри Лейард раскопали Дур-Шаррукин (Хорсабад), Кальху (Нимруд) и Ниневию (Каюнджик) — последнюю столицу Ассирии. Позднее Вальтер Андре обнаружил город Ашшур.

Дур-Шаррукин, основанный при царе Саргоне II, находился на северо-востоке от Ниневии. Развалины города были засыпаны толстым слоем песка. Именно это уберегло их от дальнейшего разрушения. Дур-Шаррукин лучше других городов даёт представление об ассирийском зодчестве, поскольку он наиболее изучен археологами и архитекторами.

Дур-Шаррукин — «Версаль ассирийских царей»

Дур-Шаррукин был возведён на мощной террасе высотой 14 м и колоссом возвышался над столицей. Городская стена с бойницами подходила к нему с двух сторон. У входа стояли огромные статуи ламассу — гениев-охранителей дворца, изображённых в виде львов с головой человека, и фантастических крылатых быков.

Дворец состоял из 210 помещений и 30 дворов. Его стены были сооружены из кирпича, сделанного из глины и рубленой соломы. Внешние стороны стен были облицованы рельефами с изображениями шеду (крылатых быков) и фигур героев эпоса. Помещения Дур-Шаррукина были высокие, узкие и длинные. Плоские перекрытия поддерживали брёвна, изготовленные из кедра. Нижние части стен украшались ортостатами — рельефными каменными плитами, на которых изображались сцены охоты, баталий, культовые композиции. Главным действующим лицом, как правило, был царь.

Пол выкладывали кирпичом или алебастровыми плитами. Для его утепления сверху клались циновки и ковры. Дворцовая утварь изготовлялась из бронзы, слоновой кости и чёрного дерева.

Рядом с резиденцией Саргона II располагался зиккурат — семиэтажная храм-башня. Число этажей соответствовало семи планетам, которым поклонялись ассирийцы. Каждый этаж имел свой цвет.

Ассирийское искусство: очарование рельефных изображений

К югу от Дур-Шаррукина простиралась Ниневия. Её основатель Синахериб, сын царя Саргона, требовал, чтобы застройка города проводилась строго по плану. Так, например, главная улица, носившая название царской, должна была иметь 26 м в ширину. Того, кто выносил постройку за черту, наказывали. Ниневия изобиловала храмами, парками и прудами. Царский дворец стоял на 30-метровой платформе. В дальнейшем его реконструировали и расширили. Открытие археологами ряда ассирийских городов, расшифровка клинописи, изучение памятников истории, культуры и архитектуры позволили учёным с большей определённостью судить об искусстве древнемесопотамского государства. Наивысшего расцвета оно достигло в 9−7 вв. до н. э.

В период правления Ашшурнасирпала II основными чертами искусства были лаконичность, чёткость и торжественность. Художники старались упростить композиции, избегали бытовых сцен. В фигурах людей они подчёркивали физическую мощь, изображая их неподвижными и концентрируя всю выразительность в позах и жестах. Царь, его прислужники, мифологические гении-хранители отличались только деталями одежды, черты лица были одинаковы.

При Саргоне II в ассирийском искусстве возникло много нового. Контуры фигур округлились, сюжеты стали разнообразнее. Появился пейзаж: деревья, холмы, реки.

Необычайную насыщенность и выразительность приобрёл рельеф в период царствования Ашшурбанипала. Сцены охоты оживились, изображения животных, птиц, фигуры людей были доведены до высочайшего совершенства. Каменные полотна, украшавшие царский дворец в Ниневии, демонстрировали доблесть ассирийских воинов, прославляли величие Ашшурбанипала, его подвиги и достижения. Часто персонажами рельефов становились придворные царя, его слуги, телохранители, гости. Нередко встречались изображения рыб и водоплавающих птиц, животных в клетках, в горах, а также охотничьих собак с псарями.

Каменное полотно с изображением умирающей львицы вошло в историю как шедевр ассирийского искусства. Известный советский искусствовед Михаил Владимирович Алпатов так отзывался о нём: «В этом рельефе бросается в глаза тонкая, мягкая лепка, прекрасная передача костяка могучего зверя, контраст между мощью передней части его тела и бессилием поражённых стрелами ног… Но особенно замечательно в этой львице выражение глубокого страдания, ощутимость того глухого стона, который словно несётся из полураскрытой пасти зверя».

К шедеврам искусства Древней Ассирии можно также отнести изображение газелей и охоты на ослов.

Притягательность ассирийских рельефов — в детальной передаче запечатлённых событий, в прекрасно показанных видах оружия, конской упряжи, одеяний, мебели.

Среди замечательных образцов ассирийской скульптуры нельзя не выделить статуи Ашшурнасирпала II, богини плодородия Иштар, крылатых быков и львов, украшавших вход в царские дворцы и достигавших в размерах 3-х или 4-х м. Тело и задние лапы крылатого льва были даны в рельефе, а человеческая голова и передняя часть туловища выступали из стены навстречу входящему во дворец.

Большое место в ассирийском искусстве занимало изготовление печатей и гирь. Этим занимались резчики, чьё искусство по тонкости исполнения и зрелости композиционных решений исследователи сравнивают с монументальным. Предметы из металла, глины, слоновой кости и чёрного дерева получили широкое применение в быту.

Дома и дворцы были украшены росписью и изразцовой орнаментацией. По мнению учёных, лучшие образцы сохранились в Тель-Барсипе — городе, расположенном на западе Ассирии. Фон росписи был белым. Изображения наносились чёрной, зелёной, красной и жёлтой красками. Большим искусством было само ассирийское клинописное письмо, которому учились долгие годы.

Русские искусствоведы высоко ценили искусство Древней Ассирии. «Своим блеском оно затмевает все древнейшие явления художественной жизни Передней Азии», — писал Михаил Владимирович Алпатов.