Белый город и османские орки: что вдохновило Джона Толкина

В документах, письмах и черновиках Джона Толкина нет сведений о том, что осада Вены турками послужила основой для написания сюжета битвы на Пеленнорских полях. Сражение Западной Римской империи и вестготов с гуннами на Каталаунских полях в этой связи упоминается, а Вена нет. Однако, количество совпадений в эпизодах реальной осады и описанной в книге зашкаливает.

У осады Вены и Минас Тирита общий сюжет?

Огромная армия Востока отправляется на завоевание народов Запада. Её воины яростны и свирепы, имеют азиатский облик и сражаются ятаганами (нечто среднее между саблей и тесаком). А некоторые и вовсе вышли из восточных степей.

Они начинают осаду столицы великого древнего государства, в котором царит изрядный бардак, а правитель слаб и безволен. Столица эта — город с почти идеально круглыми стенами у отрогов огромной горной цепи, устремляющейся далеко на запад. Казалось бы, надежды нет. Нападающие превосходят обороняющихся более чем в десять раз и имеют мощные осадные машины. Дух осаждённых не позволяет сломить харизматичный мудрец, раз за разом убеждающий воинов и горожан, что надежда ещё не умерла.

В последний момент, когда атакующие уже проламывают первое кольцо стен, на высотах у города появляется конное войско. Оно пришло на подмогу из-за северных гор, его возглавляет пожилой, но славный и отважный король. Удар величайшей — со времён основания мира — конной лавы громит напавшую на город армию, которая частично истребляется, частично обращается в бегство.

Победители двигают войско к другой древней столице — городу, разделённому на две части великой рекой, и после новых сражений поднимают над ним свой флаг.

Армии Запада двигаются дальше, одерживая победы, а предводитель войск Востока, прозванный Чёрным, находит свой конец…

Знакомый сюжет, не так ли? И самое в нём замечательное — он полностью описывает и осаду Минас Тирита армией Мордора в 3019 году Третьей эпохи, и осаду Вены армией Османской порты в 1683 году от Рождества Христова.

Орки-янычары против австрийских гондорцев и роханских гусар

Вена — столица Священной Римской империи под властью династии Габсбургов, стоящая у восточного подножия Альп, крайне напоминает по расположению Минас Тирит — столицу королевства Гондор у восточных отрогов Белых гор. Оба города имели могучие стены округлой формы с выдающимися вперёд зубцами бастионов. Минас Тирит часто именуют Белым городом. Название же Вены восходит к кельтскому «Виндобонна» — Светлый город.

К западу от Вены, на Паннонской равнине лежит другой старинный город, разделённый водами Дуная на две части — Буду и Пешт, подобно древней столице Гондора Осгилиату на Андуине.

К началу Войны Кольца Гондор пришёл в изрядный упадок и управлялся слабым и нервным правителем Денетором. К моменту вторжения османских войск в упадке после Тридцатилетней войны пребывала и Священная Римская империя во главе со слабым и нервным кайзером Леопольдом I. Конечно, он не порывался покончить жизнь самосожжением. Вместо этого император просто бежал из столицы до прихода турок, вселив в сердца подданных растерянность и уныние.

Роханцы у Толкина — лучшая конница Запада, уступающая разве что рыцарям Дол Амрота. Армии Рохана, единственные из всех сторон в Войну Кольца, были выстроены вокруг кавалерии. Это более чем похоже на войско Речи Посполитой, в котором пехота была обычно наёмной и вспомогательной, зато кавалерия — прекрасной и многочисленной.

Пожилой, благородный и смелый король Теоден изрядно напоминает последнего великого правителя Речи Посполитой, Яна III Собесского. Который, несмотря на почтенный возраст, так же лично привёл свою кавалерию к Вене из-за Карпатских гор, возглавив грандиознейшую в истории прямую конную атаку лавы из 20 000 всадников. Только в отличие от роханского короля и не подумал погибать в битве. Впрочем, прекрасной племянницы-воительницы у Яна Собесского тоже не было.

Был на стороне Запада и свой Гэндальф. Монах ордена капуцинов, отец Марко д’Авиано был знаменитым проповедником и даже чудотворцем, за что в 2003 году причислен Ватиканом к лику блаженных.

Именно он стал сердцем обороны города и идейным вдохновителем сопротивления османам. Его проповеди поднимали дух осаждённых венцев, а умение убеждать позволило собрать против турок армию, способную нанести им поражение и спасти город.

Впрочем, не только проповеди отца Марко убеждали венцев не сдаваться. У жителей имперской столицы были основания бояться победы османских войск не меньше, чем у обитателей Минас Тирита — мордорских. Уж слишком показательной была судьба лежавшего в 16 километрах от Вены города Перхтольдсдорф. Его жители испугались мощи османской армии и по традиции вынесли ключи Кара Мустафе, поверив обещанию не причинять городу и горожанам вреда. После чего Перхтольдсдорф был разграблен и сожжён, а его жители почти поголовно вырезаны.

Ангмарец, Чёрный Капитан Мордора, имеет прямую аналогию в лице великого визиря, главнокомандующего османской армией и бывшего капудан-паши по имени Кара Мустафа-паша. А Кара Мустафа переводится, кстати, как Чёрный Мустафа. Правда, его не сразила дева-воительница, а задушили янычары по приказу Саурона… простите, султана Мехмеда IV.

Также стоит вспомнить, что орки в книгах, в отличие от фильмов, не похожи на озверевших жертв бесчеловечных экспериментов сумасшедших учёных. Ведь под них вполне убедительно маскировались и люди, и хоббиты, и эльфы. Сам Толкин описывал их как невысоких людей монголоидного вида, только с выраженными клыками и «некрасивых». Что поделать, дедушка о политкорректности не слышал и по современным меркам был изрядным расистом. Излюбленным оружием орков в книгах, что характерно, был scimitar — так в английском языке именуются ятаганы или кривые сабли восточного типа.

Война Кольца у Толкина — центральное событие истории Средиземья, спасение «свободного мира» от «восточных орд». Точно так же многие европейцы расценивают Венскую битву 1683 года — отражение последнего великого вторжения мусульманской империи в Европу. Поражение в войне Кольца погубило Мордор, а поражение в Великой Турецкой войне открыло долгую эпоху упадка Османской империи, завершившуюся её распадом по итогам Первой мировой войны.

Эльфийские стрельцы и гномы-сионисты?

У Толкина война Кольца шла далеко не только под стенами Минас Тирита. Сражения происходили и далеко на северо-востоке: армии лесных эльфов двинулись на крепость Дол-Гулдур, черную твердыню к северу от границ Мордора. Хм… кто же такой суровый в реальной истории жил в дремучих северных лесах на краю Ойкумены, любил горячительные напитки и праздники?

Неужто подданные государя Трандуила Михайловича Тишайшего и Леголаса Алексеевича Великого, которые в рамках антиосманского союза ходили походами против Крымского ханства?

А где же высшие эльфы Серых гаваней, спросите вы? Такие великие битвы — и без них? Увы, утончённые эльфы короля Элронда XIV, покуда гондорцы и роханцы отбивались от мордорцев, занимались увлекательным делом — попыткой отжать у Гондора пограничные Лотарингию и Эльзас. Уж очень удобный случай подвернулся. Такие дела.

Аналогии можно продолжать бесконечно. К примеру, жил был в Средиземье некий древний народ ремесленников и торговцев, в незапамятные времена изгнанный с исторической родины. С необычными традициями, священным древним языком и страстной мечтой когда-нибудь вернуться домой. Некие волшебники и хоббиты британского облика предлагают им-таки добиться своей цели, и вот суровые гномы-сионисты отправляются в далёкий путь на Восток…

Как было сказано, документальных подтверждений того, что Толкин использовал в работе над «Властелином Колец» историю Великой Турецкой войны не существует. Однако уж слишком много совпадений и общих поворотов в сюжетах осады Вены и Минас Тирита. Вряд ли они совсем уж случайны. Хотя сам автор делал главный упор на историю Европы эпохи Великого переселения народов.

Так что можно сказать, что кофейными традициями Европа вообще и Вена в частности обязаны мордорским оркам. Ведь пристрастились к этому напитку жители Вены после того, как в османском лагере нашли множество мешков с кофейным зерном. А капучино — так и вовсе напиток Гэндальфа: по популярной легенде его придумал не кто иной, как монах-капуцин Марко д’Авиано.