ЦРУ о СССР в момент смерти Сталина

Начало Корейской войны стало для ЦРУ моментом истины. Американская разведка умудрилась «проспать» решительно всё. От появления советской атомной бомбы и до вступления в Корею сотен тысяч «китайских народных добровольцев».

Всё дело в том, что в первые годы в Центральном разведывательном управлении США разведки как таковой почти не было. Практически все силы тысяч сотрудников и бюджеты в сотни миллионов долларов уходили на борьбу с коммунизмом и вредительство против СССР.

Вредительство было настолько «эффективным», что Алену Даллесу и прочим отцам-основателям ЦРУ впору было давать ордена Ленина со сталинскими премиями.

Осенью 1950 года разъярённый внезапностью вторжения коммунистов на юг Кореи президент США Трумэн выгнал с поста директора разведки адмирала Хилленкоттера. На его место он поставил не связанного с уютной компанией диверсантов, фейкоделов и казнокрадов генерала и бывшего посла в СССР Уолтера Смита, которому мог доверять. Дело было настолько срочным и важным, что генерала почти что выдернули с больничной койки после удаления двух третей кишечника.

Ужаснувшийся увиденному Смит не сумел полностью исправить ситуацию — однако впервые в истории ЦРУ создал нормально работающие подразделения разведки и аналитики. Несколько лет, проведённых в Москве, помогли ему в этом деле. Он хотя бы знал, что должны искать и куда смотреть американские шпионы.

К 1953 году сеть шпионажа опутала СССР и другие соцстраны и начала передавать за океан данные о самых разнообразных сферах их жизни — от разработки ядерного оружия до производства кабачковой икры. «Тащили» почти всё: проникнуть удавалось не везде, а важной могла оказаться любая мелочь.

«Достаточность разведданных о советском блоке варьируется от твёрдо установленных и точных сведений в одних сферах и до недостаточных либо практически отсутствующих в других».

Отчёт для Эйзенхауэра

Дуайт Эйзенхауэр, пришедший в Белый дом в январе 1953 года, получил в свои руки страну, ведущую войну с коммунистами в Корее и самым серьёзным образом готовящуюся к скорой атомной битве с СССР. Потому что американские элиты были уверены: Сталин готовится завоевать весь мир.

В ЦРУ до Смита имели самые смутные представления о том, что происходит за железным занавесом — но исправно клепали отчёты, что там очень страшно и скоро «красные орды» затопят Евразию. И по такому случаю просили увеличить бюджеты. В Пентагоне подтверждали, что без массовых атомных ударов Советы в Европе и на Ближнем Востоке не остановить. Потому тоже просили побольше денег.

По совершенно секретному докладу ЦРУ SE-16 за октябрь 1951 года, к лету 1954-го СССР должен был достичь полной боевой готовности к удару по силам НАТО в Европе и на Ближнем Востоке. И естественно, ударить.

«Иначе для чего в разорённой стране создавать такую ударную мощь?»

Общество США пребывало в панике маккартизма, искало коммунистических шпионов под кроватью и бодро шагало прямиком к чему-то очень похожему на фашизм. Собственно, правые избиратели во многом и привели Эйзенхауэра к власти: «этот старый солдат не даст красной чуме спуску».

Вот только боевой генерал Эйзенхауэр очень хорошо знал, что такое война. И воевать совсем не хотел. И был отнюдь не уверен, что СССР хочет воевать.

Он догадывался, что Союз не готовит вторжение — а сам очень боится удара «империалистов» и лишь пытается обеспечить себе защиту, пока бомб и средств доставки слишком мало.

Первым делом Эйзенхауэр затребовал у ЦРУ подробный отчёт о том, что разведка знает о советском блоке и как оценивает ситуацию в стране Советов и её сателлитах. Пока готовился отчёт, успел умереть Сталин. Ситуация стала совершенно неясной и потому опасной. Разведданные стали нужны как воздух.

Доклад был представлен президенту США 31 марта 1953 года. За исключением пары фраз документ рассекретили в 1999 году. Теперь его можно увидеть на официальном сайте ЦРУ.

Ну а мы посмотрим, каким американские разведчики видели СССР последних сталинских лет — и в какие сферы успела проникнуть их шпионская сеть, невзирая на усилия МГБ и военной контрразведки.

Первым делом разведчики и аналитики ЦРУ честно оговаривались: они не имеют ни малейшего представления о том, как и что думают в Кремле. Пробраться туда не удалось, несмотря на все усилия.

«У нас нет надёжных разведывательных сведений от внутренних источников о „мышлении Кремля“. Наши оценки долгосрочного планирования и намерений советского блока представляют собой спекуляции, основанные на недостаточной информации».

Ну а дальше следовал более подробный разбор по отдельным сферам.

Военно-промышленный комплекс и наука

В ЦРУ в начале 1953-го полагали, что имеют достаточно полные данные о ядерной программе СССР. За вычетом сфер производства обогащённого урана и создания термоядерных устройств.

По разработке биологического и химического оружия в Лэнгли была крайне ограниченная информация, при «весьма точном» понимании возможностей советской науки в этих сферах.

Отмечался существенный прогресс в изучении состояния советской электроники за последние 18 месяцев. Понимание возможностей СССР в радиоэлектронной борьбе тоже «теперь очень хорошее». Однако при общем улучшении информированности об электронике систем ПВО в этой сфере у ЦРУ оставались большие пробелы.

Познания о советских программах управляемого ракетного оружия оставались плохими, за исключением ряда проектов, основанных на трофейных немецких технологиях. Но это к 1953-му уже был почти что прошлый век.

Свои технические данные о серийном конвенциональном оружии и снаряжении советских вооружённых сил в ЦРУ считали достаточно подробными. Однако им не доставало сведений о новых машинах в подводном флоте и авиации СССР. Пометка ручкой на документе: «и о Т-54».

А вот понимание американцами состояния советской фундаментальной науки и долговременных исследований оставалось «очень слабым».

Советская экономика

Полнота сведений об отраслях народного хозяйства стран социалистического блока оценивалась аналитиками американской разведки как крайне неоднородная. Лучше всего удалось изучить экономику самого СССР.

Свои оценки по продукции ключевых отраслей советской промышленности — чёрной и цветной металлургии, углеводородам и электроэнергетике, транспорту, машиностроению и химической промышленности — в ЦРУ считали достаточно точными.

Что интересно, составители отчёта честно признавали, что во многом их данные основываются на информации из открытых советских источников.

Вопреки стереотипам о коммунистической пропаганде, официальные статистические данные по этим отраслям советского народного хозяйства почти всегда подтверждались независимым анализом. Однако в них всё же отмечались ошибки, связанные «с несовершенством советских статистических методов и фальсификацией отчётов на низовом уровне». Впрочем, по оценкам ЦРУ, связанная с этим погрешность могла достигать не более чем десяти процентов. В наиболее важных отраслях народного хозяйства СССР — сталелитейной промышленности, нефтедобыче и электроэнергетике — не более пяти процентов. За ними следили строже и заботились о них лучше.

Зато со сведениями ЦРУ о продукции прочих отраслей промышленности и сельского хозяйства Советского Союза дело обстояло гораздо хуже. Они были «обрывочны и основываются на (вычеркнуто как до сих пор секретное), опросе возвращённых военнопленных, иностранных гражданских специалистов и беглецов, работавших в этих сферах в послевоенном СССР, а также на анализе корреляций урожайности и погодных условий».

Советскую статистику по производству товаров народного потребления и продукции сельского хозяйства американцы, естественно, имели. Однако уже тогда не доверяли ей, в отличие от упомянутых выше сфер, — считали слишком натянутой для красивой картинки в прессе и отчётах. Отклонения от официальных данных здесь оценивались как достигающие 25%.

Увы, но тяжёлые проблемы и «показуха» на фоне хронического кризиса в этих сферах действительно были и преследовали СССР до самого конца.

И стали не последней причиной его краха.

В целом свои оценки роста ВВП и основных экономических показателей СССР 1953 года в ЦРУ считали достаточно точными: по мнению авторов доклада, погрешность составляла не более 1%. Годовой рост советского ВВП предполагался в границах 5-7%.

Из других стран советской сферы влияния лучше всего американцы знали экономику ГДР. Чуть хуже — Чехословакии и Польши. Хозяйство маоистского Китая оставалось для них «чёрным ящиком».

Как крайне фрагментарные оценивались в Лэнгли сведения о стратегических складах и запасах СССР и сателлитов. Притом что эта сфера американцев очень интересовала — от неё зависела способность советского блока вести затяжную войну.

Вооружённые силы советского блока

Прежде всего доклад касался ситуации в Корее, где всё ещё шла изматывающая позиционная война. Военная разведка на территории полуострова характеризуется как «блестящая». Зато сразу за китайской границей начинался тёмный и загадочный коммунистический «лес». Данные ЦРУ о движениях китайских войск и колонн снабжения, советских авиабазах с самолётами МиГ и прочим стратегически важным в Маньчжурии были фрагментарны и недостаточны.

Сведения об организации и оснащении армий на всём пространстве коммунистического мира — СССР, КНР, Восточная Европа — также считались недостаточными и обрывочными. Сколько-то надёжные данные приходили только из приграничных районов, где с «красными» соприкасались границы союзников США.

Однако свои общие оценки военной мощи и возможностей сухопутных войск СССР и других «коммунистических» армий в ЦРУ считали «удивительно точными». Не менее оптимистично они оценивали и сведения о состоянии надводных сил флотов — потому что за ними было легко следить из нейтральных вод и воздушного пространства.

Свои представления о мощи советских ВВС американские разведчики считали «удовлетворительно надёжными», сбор данных активно продолжался. ЦРУ сообщало президенту, что даже может идентифицировать отдельные части и сопоставить их с таблицами штатной численности личного состава, машин и оборудования. Особенно точными считались данные по полкам с реактивными истребителями и тактическими бомбардировщиками.

Военное планирование

А вот сколько-то надёжной информации о военно-стратегическом планировании СССР в ЦРУ не имели вообще. И настроены были пессимистично: доклад сообщал Эйзенхауэру, что как минимум в краткосрочной перспективе никаких улучшений на этом направлении не ожидалось вне зависимости от усилий.

Хуже того — даже существенно укрепившиеся за прошедшие пару лет разведчики ЦРУ расписывались перед Белым домом и Пентагоном в неспособности предсказать начало «красного шторма», если Советы решат атаковать без предварительной мобилизации.

Её могло не быть. Напомним, в октябре 1951 года в Лэнгли были уверены, что СССР к лету 1954 года будет способен завоевать Европу и Ближний Восток уже развёрнутыми войсками.

Если хоть что-то можно было заметить в Германии и Корее, набитых войсками НАТО, военными разведчиками и агентурой, — то удары с Кавказа или из Центральной Азии могли оказаться полностью внезапными.

И даже в Германии заметить приготовления к стратегической наступательной операции американская разведка считала себя способной только в последние часы перед ударом. И это — если очень повезёт.

ЦРУ сообщало, что в случае внезапного наступления СССР оно не сможет дать сколько-то адекватных данных об оперативно-тактическом планировании операций. И о движениях войск в советском тылу — тоже ничего.

Если в Союзе решат провести полную мобилизацию, ситуация станет проще. Тогда разведка обещала сообщить о подготовке СССР к войне примерно за месяц. В случае частичных мобилизаций всё становилось слишком неопределённым для прогнозирования.

В целом, судя по отчёту, создавалось впечатление, что в начале 1950-х военная контрразведка и особые отделы МГБ СССР в армии и на флоте явно работали лучше, чем «общая» контрразведка МГБ. Под носом у которой ЦРУ сумели всего за пару лет развернуть широкую сеть шпионажа.

Кое-куда американцы сумели проникнуть и здесь — но успехи на военном направлении были несопоставимо меньшими.

В последовавшие годы разведданные ЦРУ в сочетании с политикой преемников Сталина понемногу убедили правящие круги Америки, что СССР вряд ли ударит первым. Не в последнюю очередь это поспособствовало тому, что даже во время Карибского кризиса президент Кеннеди так и не нажал кнопку. И даже не приказал ударить по Кубе, несмотря на возмущённые крики отдельных буйных «ястребов».

Хотя именно в тот самый период Америка могла почти безнаказанно уничтожить бо́льшую часть населения Советского Союза с минимальным ущербом для себя в ответном ударе.

Уже тогда было ясно: несмотря на всё своеобразие советского строя — с точки зрения американцев, — правящие круги СССР совсем не похожи на жестоких авантюристов, ввергнувших мир во Вторую мировую войну во имя «великой Германии» и «божественной расы Ямато».

Внезапного «ядерного Пёрл-Харбора» и красного блицкрига, рвущегося к Ла-Маншу и Суэцу, можно было не бояться.