Инцидент «Альрейго»: самая необычная посадка

В обстановке, приближенной к боевой

Седьмого июня 1983 года в Северной Атлантике рядом с побережьем Португалии проходили очередные военно-морские учения НАТО. С британского авианосца «Илластриес» в небо поднялись два «си харриера» с задачей найти авианосец условного противника, в роли которого был французский коллега.

Учения проходили в обстановке, максимально приближенной к боевой, — самолёты должны были соблюдать радиомолчание, взлетать с выключенными радарами и лететь на предельно малой высоте. По достижении определённой точки пара расходилась, поднималась на заданные высоты и проводила радарный поиск «противника», после чего опять уходила на малые высоты и, соединившись, шла домой.

Ведомым в паре шёл суб-лейтенант Иан Уотсон (Ian Watson), после обнаружения французских кораблей он повернул к точке рандеву с ведущим. Тут-то и начались проблемы.

Один в океане

В точке встречи Уотсон не обнаружил ведущего и, прождав его некоторое время, решил самостоятельно возвращаться на «Илластриес». В этом ему должна была помочь инерциальная навигационная система самолёта, в которую была заложена точка встречи с авианосцем. Но по прибытии в то место, в котором по мнению системы должен был находиться корабль, никакого авианосца пилот не увидел.

Это уже было крайне неприятно, топливо в баках «Си Харриера» далеко не бесконечно и уже подходило к опасно низкому уровню. Пилот решил поискать своих с помощью бортового радара, но после нескольких проходов на экране не появилось ни одной отметки. Следующим номером программы стало нарушение радиомолчания в попытках связаться с плавучим аэродромом. Условия учений — это, конечно, хорошо, но речь уже шла о спасении самолёта и пилота от перспективы искупаться в холодной Атлантике.

К своему ужасу Уотсон обнаружил, что его рация просто не работает!

Навигационная система, впрочем, тоже официально приказала долго жить. Попытка подать сигнал SOS с помощью транспондера также не привела ни к каким видимым результатам.

Молодой британский пилот оказался в крайне тяжёлой ситуации, фактически потерявшись над океаном в неисправном самолёте.

Посадка

Решив прекратить поиски «Илластриеса», суб-лейтенант повёл свой самолёт на восток, в сторону лежащего у побережья Португалии судоходного маршрута. Эта трасса — одна из самых загруженных в мире, и найти на ней судно было делом несложным. План Уотсона заключался в том, чтобы найти гражданское судно, пройти на малой высоте над ним, чтобы привлечь их внимание, а потом катапультироваться рядом — рассчитывая, что «купцы» не станут просто пялиться на бесплатное шоу, опершись на леерные заграждения. В любом случае этот план обещал куда большие шансы на выживание, чем просто упасть в море после остановки двигателя в закрытом на время учений районе океана.

Выйдя на маршрут движения судов, Уотсон быстро обнаружил на экране радара идущее на юг судно и устремился к нему. Топлива у него оставалось всего на несколько минут полёта.

Этим судном был небольшой испанский контейнеровоз «Алраиго», шедший на Канарские острова со сборным грузом. «Си Харриер» с рёвом прошёл вдоль борта корабля, не на шутку перепугав экипаж. Во время этого прохода пилот заметил, что контейнеры на палубе «Алраиго» формируют площадку, вполне достаточную для посадки его самолёта с зависания. Топлива оставалось ровно на одну и довольно короткую попытку.

Молодому пилоту удалось аккуратно подвести свой самолёт к кораблю и, выровнявшись, снизиться точно над контейнерами на глазах застывших от ужаса на мостике моряков, которые дали «полный назад» в попытке остановить корабль. Посадку он выполнил прекрасно, но колёса его самолёта заскользили по мокрым контейнерам и самолёт начал заваливаться назад, свалившись с контейнеров. К счастью для Уотсона, там стоял фургончик, заказанный цветочником с Тенерифе, — именно об него самолёт окончательно остановился, зависнув на палубе.

Команда «Алраиго» помогла лётчику выбраться из самолёта, а капитан связался с властями. Он, однако, отказался следовать в какой-либо порт кроме прописанного у него в маршруте, и следующие дни корабль так и шёл с висящим на палубе боевым самолётом.

В Санта-Круз-де-Тенерифе их встречали десятки журналистов и зевак с камерами.

Наказать невиновных, наградить непричастных

«Си Харриер» сняли краном с палубы и возвратили британским морякам; боевая машина была восстановлена и продолжила летать. Судовладелец и команда «Алраиго» получили от британского правительства компенсацию в три миллиона сегодняшних долларов за такую неожиданную посадку. Впрочем, это все равно значительно меньше, чем стоимость спасённого самолёта.

Что же до лейтенанта Уотсона, то его ждали целых две следственные комиссии. Первая была собрана на «Илластриесе» ещё до возвращения домой и сочла всё случившееся неудачным стечением обстоятельств. Но по возвращению в родной порт была собрана вторая — во многом потому, что история посадки «Си Харриера» на гражданский корабль собрала огромное внимание прессы.

Второе следствие было куда строже.

Во-первых, было установлено, что командование Уотсона не имело право отправлять его в такой сложный вылет. Это был всего лишь его четырнадцатый самостоятельный вылет на «Си Харриере», и он закончил программу ввода в строй только на три четверти. Подобное отчасти объяснялось тем, что прошлогодняя война с Аргентиной сильно поломала график обучения пилотов, так как инструкторы и самолёты были срочно отправлены в боевые подразделения, а затем возникло множество кадровых перемещений и обострившийся из-за них и так перманентный кадровый кризис.

Во-вторых, было установлено, что его самолёт, известный своими неисправностями, не должны были вообще допускать к полёту. Но и тут флотское руководство немного кривило душой. «Харриеры» (включая и морскую версию) были известны как не слишком надёжные самолёты. Их навигационная система, по мнению пилотов, «работала только тогда, когда была совершенно не нужна», а радиооборудование отказывало более чем регулярно. Но в британском флоте привыкли превозмогать, и полёты на самолётах сомнительной исправности были нормой.

Было объявлено несколько строгих выговоров, а совершившего уникальную посадку Уотсона в дополнение к выговору даже отстранили от полётов. Впрочем, вскоре он вернулся за штурвал и налетал до выхода в отставку более трёх тысяч часов.

Пилотом он всё-таки был прекрасным.