Мария Анна Моцарт, Мари Жюли Карон и Анна Мария Дали: сестры выдающихся личностей, которые доказали, что человечество лишилось тысячи одаренных женщин

Вот только три примера одарённых женщин, чей талант, вероятно, потеряло человечество — а таких женщин, скорее всего, до конца девятнадцатого века были тысячи, если не десятки тысяч. Их имена напоминают нам, насколько важно уделять внимание своим дочерям и уважать их природные таланты.

Мария Анна Моцарт — сестра композитора, сочинительница и исполнительница музыки

Та самая женщина, чьим именем назван эффект. В детстве её звали сначала просто Нан (от Анны), потом Наннерль (от Нан). Нан села за клавесин только в семь лет, и тут же стала показывать на нём чудеса. Она могла на слух исполнить любую услышанную мелодию и придумать ей сложную арранжировку, легко запоминала пьесы и гастролировала вместе с маленьким братом по городам и странам, удивляя публику. В этих поездках её долгом было также заботиться о бытовом комфорте брата и отца.

Тем не менее, её гастролирование рассматривалось как временное, её эксперименты с музыкой не поощрялись, и в восемнадцать, чтобы не отвадить женихов, отец закончил её карьеру музыканта своей волей. Пока она была девочкой, её рассматривали как источник дохода, но о её будущем думали только в одном ключе: выдать замуж так, чтобы семье было не стыдно, а лучше — выгодно. Поэтому Вольфганга Амадея и поощряли, и продвигали, а Наннерль, столь же одарённая, просто выступала «заодно», и постоянно помнила, что у неё другое будущее и предназначение.

Но даже замуж ей не дали выйти по велению её сердца. Мария Анна влюбилась в молодого камергера, но отец запретил ей и думать о браке с «неподходящей партией». Вместо этого её отдали замуж за чиновника намного её старше, дважды вдовца, с пятью детьми, о которых Марии Анне предстояло заботиться. Когда её муж умер, чтобы содержать себя и детей (она сама родила троих), Наннерль стала давать уроки музыки, но гастролировать уже не могла или не решалась и жила преподаванием до самой старости.

Уже став взрослой и получив свободное время между годами выступлений и годами замужества, Мария Анна написала несколько сочинений — и её брат, гений музыки, очень высоко их оценил.

Мари Жюли Карон — сестра Бомарше, поэтесса и музыкантша

Исследователи легендарного драматурга и механика Бомарше обращают внимание на то, что вся его семья отличалась не только отличными отношениями друг с другом, но и общей одарённостью. Особенно выделялись сам Пьер Огюстен и одна из его сестёр Мари Жюли. Они были очень дружны; Пьер Огюстен ласково звал сестру «Бекасс» (дурочка). Возможно, и она находила для него прозвище (например, Пьеро — одновременно уменьшительно-ласкательное от Пьера и хитрый комический персонаж), но до этого биографам было мало дела — до недавних пор они сосредотачивались на самом Бомарше.

Мари Жюли, как и практически все дети часовщика Карона, отлично играла на разных музыкальных инструментах (вспомним — её брат усовершенствовал арфу и давал уроки игры на ней королевским дочерям). Кроме того, она знала множество языков (как и её брат), очень остроумно писала стихи и письма (как и её брат) и многие исследователи творчества Бомарше считают, что она серьёзно помогала Бомарше в его литературных трудах (что не отменяет его авторства).

Однако, по нормам того времени, все чаяния родителей были связаны с единственным сыном среди множества их дочерей, и если занятия Пьера Огюстена поощряли для того, чтобы он в будущем сделал карьеру, то всех его сестёр с малых лет готовили к замужеству. И всех девочек обязывали заботиться о своём единственном брате, так что Пьера очень баловали — по счастью, это его почти не испортило, если не считать эпизода, когда он подростком не придумал ничего лучше, как стянуть огромную сумму из кассы отца, за что был сурово наказан.

Всю свою жизнь Жюли и Пьер Огюстен очень поддерживали друг друга, но Бомарше никогда не задавался вопросом, почему при практически тех же талантах его сестра не занималась творчеством самостоятельно и не получила и толики того признания, что досталось ему.

Анна Мария Дали — сестра художника, писательница, не ставшая художницей

Семья Дали была очень типичной испанской семьёй своего времени — королём был сын-наследник Сальвадор, а Анне Марии с детства предписывалось поддерживать его, заботиться о нём (несмотря на то, что она была младше), посвящать себя его таланту. Известно также, что Сальвадор намекал, что получал от Анны Марии буквально всё, чего ему хотелось — в том числе сексуальные ласки, однако так ли это или его намёки были сделаны ради эпатажа, неизвестно точно.

Зато точно известно, что Анна Мария также с детства рисовала. Однако в искусстве ей семья отвела вполне определённую роль — позировать брату, чтобы он мог развивать свой талант. Для Анны Марии же рисование было хобби — кто вообще мог предложить ей сделать карьеру художника в её католическом строгом окружении? Зато способности Анны Марии оценил Федерико Гарсия Лорка — он просил её помощи в оформлении декораций его передвижного театра.

Хотя Анна Мария с детства поддерживала Сальвадора, он не отвечал ей такой же поддержкой (неудивительно, что её поразили нежность и дружелюбие дона Федерико, который отнёсся к ней очень сердечно и внимательно). В одном из писем он говорил ей: «В памяти моей ты — лучшее из воспоминаний», и это очень контрастировало с теми письмами, которые она получала от родного брата. Вообще дон Федерико любил с ней говорить, что очень контрастировало с тем, что в разговоры отца с братом ей нельзя было вставлять и словечка. После лета, проведённого Анной Марией, Сальвадором и Федерико втроём, девушка увиделась с великим поэтом ещё только раз, через семь лет, на его премьере.

Увидев Анну Марию, Федерико поспешил приветствовать её, а потом, взяв за руку, увёл из театра — с собственной премьеры! — гулять. Они разговаривали всю ночь и расстались, условившись снова встретиться, но больше не встретились никогда. Кажется, начиная от дона Федерико, все знакомые высоко ценили Анну Марию, её ум и её таланты — кроме родного брата.

Как и многие друзья Лорки, Анна Мария пострадала из-за подозрений в поддержке республиканцев — её арестовали жандармы и в тюрьме избивали и насиловали. Брат не высказал по этому поводу ни слова сочувствия. Она, тем временем, погружалась в бездны депрессии.

По счастью, один из её друзей нашёл выход — зная, что Анна Мария неплохо пишет, он посоветовал ей начать литературную карьеру. Второй же книгой Анны Марии стал ответ на лживую биографию Дали, где он очень некрасиво выставлял свою семью. Эта книга их рассорила окончательно.

Как художница, юная Анна Мария увлекалась декоративным стилем в духе каталонской художницы Марии Хироне. Её рисунков, однако, почти не осталось — только серия листочков со стилизованными, но вполне узнаваемыми растениями, которую она сделала незадолго до своей смерти. Однако больше она проявляла себя как литератор. Кто знает, кем бы она была в разношёрстной и даровитой компании Лорки, если бы к моменту встречи с ним уже занималась литературой серьёзно, а не существовала только как тень своего брата.

Надо сказать, мать Сальвадора и Анны Марии тяжело и долго болела перед смертью, и это поставило семью на грань разорения. Анна Мария продала несколько ранних работ Сальвадора, оставленных им дома, чтобы семья могла продержаться. Это привело Дали в ярость, и он припоминал продажу его картин всю жизнь.