Польское разрчарование: неслучившееся восстание в России

Kronland

Национальная политика в «лоскутной» Австро-Венгрии была важнейшим делом. Она держалась на древних договорах, современных соглашениях, закулисных сговорах и многочисленных фигах в кармане.

Земли, полученные Габсбургами после разделов Польши, превратили в «Королевство Галиция и Лодомерия с Великим Княжеством Краковским и княжествами Освенцима и Затора» со столицей во Львове.

К 1910 году поляки оказались одним из самых многочисленных народов империи — почти 10% населения.

Политическую лояльность полякам обеспечивала монополия на власть в Галиции. Сама Галиция была известным прибежищем для польских борцов с царизмом и Российской империей, однако далеко не все их идеи и предложения встречались австро-венгерскими властями с пониманием.

Заполучить разведывательно-диверсионную сеть на территории вероятного противника для Габсбургов звучало заманчиво. Но вот идеи о восстановлении Польши в исторических границах 1772 года до поры до времени не находили отклика в сердцах военных и политических чинов.

К тому же разнообразных польских групп и группировок было слишком много, и далеко не факт, что они могли реализовать свои обещания.

Союз активной борьбы

Ситуация изменилась в 1908 году. После аннексии Боснии австро-венгры оказались перед значительно повысившейся угрозой войны на востоке.

Военные и краковская полиция, не ставя в известность ни штатгальтера (наместника) Галиции, ни правительство в Вене, стали потихоньку поддерживать «Союз активной борьбы», сформированный из различных группировок Юзефом Пилсудским. Тем более, что денег его люди в первое время не требовали. После ограбления поезда под Вильной у них хватало наличности.

Получив благословление, Пилсудский открыл в Кракове диверсионную школу.

В 1910 году, когда в Австро-Венгрии разрешили стрелковые клубы, поляки получили возможность обзавестись легальным прикрытием. А после того как австрийские военные подкинули оружия, наличности и инструкторов, удалось даже начать массовую подготовку бойцов.

К 1914 году в двух подконтрольных Пилсудскому легальных организациях состояло 8290 человек, получивших военную подготовку.

На Варшаву!

С началом войны Пилсудский мобилизовал своих людей и начал распространять по Кракову листовки со странным сообщением, что в Варшаве сформировали национальное правительство, а его назначили командующим польскими вооружёнными силами.

Прокламации вызвали оторопь у официальных властей, однако с помощью этих листков Пилсудскому удалось подчинить себе всех «конкурентов» и перейти к активным действиям.

Ещё перед войной он обещал австрийцам, что с небольшим отрядом надёжных людей проскочит в глубину русской Польши и поднимет всеобщее восстание. В идеале планировалось въехать прямо в Варшаву. Официальные военные не имели возражений — чем больше шороху удастся навести полякам, тем лучше.

В ночь со 2 на 3 августа русскую границу пересекла разведывательная группа из семи улан во главе с Владиславом Зигмунтом Белина-Пражмовским. Четвёртого числа она успешно вернулась, а 6 августа — в день, когда Австро-Венгрия официально объявила войну России, — на русскую территорию вошёл отряд самых надёжных и подготовленных бойцов — Первая кадровая рота.

Кельцский конфуз

Начиналось всё крайне торжественно и оптимистично. На прощание жёны и подруги осыпали бойцов цветами, а те пели патриотические песни.

Противника впереди не было — силы русской армии отошли от границы вглубь страны.

Однако стремительно проскочить на территорию «российского раздела» не удалось. Не получилось и триумфального шествия на плечах восставших.

Только 9-го числа удалось без всякого сопротивления занять маленький пограничный город Мехув. Оттуда двинулись на столицу воеводства, город Кельце. Проблемы возникали то тут, то там. Большинство воинов были вчерашними студентами и служащими в возрасте от 19 до 24 лет, прошедшими крайне слабую подготовку.

После каждого небольшого марша от отряда отваливались всё новые бойцы. Дисциплина хромала, поляки требовали больше отдыха и времени на пропаганду среди местного населения. «И вообще, надо подождать начала восстания и только тогда уже триумфально двигаться дальше».

Снабжение отсутствовало. Планировалось, что кормить и поить освободителей будут обрадованные местные жители. Но те восприняли странных пришельцев прохладно, поскольку были до смерти перепуганы начавшейся войной и окружавшим их хаосом. По воспоминаниям одного из участников похода, «никто не дал нам ни стакана воды, ни куска хлеба».

Очень большой проблемой оказалось отсутствие разведки и кавалерии. Всадников было всего семь — те самые уланы Белина-Пражмовского. Часть пехотинцев взяли с собой сёдла и уздечки, рассчитывая добыть коней по ту сторону границы. Но все лошади были либо мобилизованы в русскую армию, либо спрятаны местными жителями.

К Кельце без всякого сопротивления дошли только 12-го августа — силами, примерно равными пехотному батальону. Город был пуст и торжественной встречи опять не случилось. Новостей о массовом восстании тоже так и не поступало.

Попытка продвинуться на север, в сторону Варшавы, предпринятая утром следующего дня, провалилась. Польские патриоты обнаружили на своём пути русских — неполный эскадрон 14-й кавалерийской дивизии, посланный разобраться в ситуации. Начались беспорядочные перестрелки, в которых выяснилось: боевая подготовка поляков хромает на обе ноги, действовать как воинское соединение люди Пилсудского не умеют.

Патриотов постепенно оттеснили обратно к Кельце, где они крепко задумались о своих перспективах. Почти все патроны расстреляли в хаотичных стычках, а новые взять было неоткуда. За неимением транспорта и медицинского персонала раненные превратились в обузу и неразрешимую проблему.

Слухи, что русских кавалеристов якобы видели на восточной и западной окраине города, сделали своё дело. Боясь попасть в окружение, добровольцы рванули из Кельце прочь и не останавливались до самого Кракова.

Поход окончился полным фиаско.

Польский легион

Австро-венгерские военные были крайне разочарованы итогами «освободительного похода». Поляки не добились ничего и умчались в тыл после первого же серьёзного боестолкновения. Стало ясно — добровольческие формирования небоеспособны.Военные предложили разоружить людей Пилсудского и раскидать их по обычным полкам. Но за них вступились местные политики, предложившие вместо этого переформировать их в чисто польские регулярные части. Название выбрали в честь легионеров Домбровского времён Наполеона — «Польские легионы». Габсбурцы согласились.

Пилсудский и польские националисты в итоге получили то, чего так долго хотели, — вооружённые национальные части.

Но не за горами был день, когда в Вене пожалели об этом решении. День, когда Польские легионы посчитали, что австрийцы им больше не нужны.