Преданная сыном, Ришелье и мушкетерами: триумф и падение Марии Медичи

Маленькая Мария родилась 26 апреля 1575 года во Флоренции во дворце Питти, принадлежавшем её отцу, великому герцогу Тосканскому, Франческо. Герцогство, созданное на развалинах Флорентийской республики, находилось в центре Италии, а его правитель был не столько могущественен, сколько богат. Ничего удивительного — Медичи происходили из старинного рода банкиров, чем им постоянно пеняли аристократические родственники в разных европейских странах. Из рода Медичи происходили четыре Римских Папы, две королевы и множество аристократов, но банкирское, торгашеское прошлое рода неизгладимой печатью лежало на всей семье.

Когда Марии было всего три года, её мать умерла. Всего через два месяца Франческо женился на своей давней любовнице Бьянке Капелло, носившей характерное прозвище «Колдунья». Девочка ненавидела мачеху, та отвечала ей взаимностью. Поделиться своими проблемами Марии было не с кем: её сестра и брат умерли, а самую старшую сестру выдали замуж за герцога Мантуйского. Единственным человеком, кому радовалась Мария во дворце, была её подружка и молочная сестра Леонора Дори Галигай. Маленькая герцогиня крепко привязалась к этой простолюдинке и делилась с ней своими самыми сокровенными мыслями. Детство Марии сопровождалось чередой странных происшествий: в её комнату трижды ударяла молния, она пережила землетрясение, а купаясь в реке, чуть не утонула. Когда маленькой герцогине было 12 лет, она осталась круглой сиротой: её отец и мачеха умерли с разницей в один день. Вся Флоренция говорила о том, что Франческо и его вторую жену отравили мышьяком.

Тосканский престол занял Фердинандо, дядя Марии. Он дал девушке неплохое образование и начал искать ей выгодного жениха. Нашлась неплохая партия — французский аристократ де Водемон. Уже оговаривались условия будущей свадьбы, как вдруг Мария категорически отказалась выходить замуж. По её словам, когда-то монахиня из Сиены, предсказала девочке, что она станет королевой. А де Водемону при всей его знатности корона никак не светила. Дядюшка был в бешенстве, но ничего поделать с упрямой племянницей не смог. По той же причине сорвался ещё один возможный брак. Марии уже исполнилось 20 лет, и по тем временам она явно засиделась в девках.

Подружка Леонора поделилась с юной герцогиней своими мечтами о прекрасной Франции, и девушки стали мечтать вместе, как бы им поселиться в королевском дворце в Париже. Загвоздка была лишь в том, что тамошний король Генрих IV уже почти тридцать лет был женат на Маргарите Валуа. Жили они, правда, отнюдь не в любви и согласии, да и наследников у них не было. Вся Европа знала о многочисленных любовницах Генриха, как и о фаворитах его супруги. Вдруг пошли разговоры, что король Франции, озабоченный продолжением рода, готовится к разводу. В душе Марии вспыхнула надежда, и в Париж понеслись письма: «Имейте в виду, во Флоренции уже имеется очень подходящая невеста, всего на 22 года младше жениха». Генриха такие послания несколько удивили — он-то хотел развестись, чтобы жениться на своей самой любимой любовнице Габриэли д’Эстре. Процедура развода затянулась на семь лет. Когда Папа подписал необходимые документы, в Париже начались приготовления к женитьбе короля на Габриэль, которая вдруг странным образом умерла…

Жена короля, или как побороть любовниц мужа

Безутешный Генрих приготовления к свадьбе не отменил, он просто поменял невесту. Его решению взять в жены Марию способствовало то, что он был должен миллион золотых экю банкирскому дому Медичи. Жениху долг по-родственному простили, а в приданное Генрих получил ещё 600 тысяч экю. В октябре 25-летняя Мария Медичи обвенчалась с Генрихом IV Бурбоном. Жених на церемонии отсутствовал, его по доверенности представлял герцог де Бельгарт. Молодожены впервые увидели друг друга через два месяца после свадьбы, когда в Лионе в конце 1600 года состоялись торжества по поводу бракосочетания короля.

Молодая флорентийка не обманула надежд французского короля. 27 сентября 1601 года она родила сына, будущего Людовика XIII. Радость матери омрачало то, что всего через месяц новая любовница её мужа тоже родила сына. И, несмотря на все законы, начала интриговать, чтобы её отпрыск смог претендовать на престол. Эти претензии действовали Марии на нервы, она ревновала, тем самым отдаляя от себя супруга. Генрих на неё сердился, обвинял в мотовстве и чрезмерной любви к бриллиантам, но, тем не менее, за десять лет в их браке на свет появились шестеро детей.

Угнетало Марию ещё и то, что все эти годы она не была полноценной королевой — церемонии коронации так и не состоялось. Ей казалось, что это может осложнить будущее её детей, ведь у Генриха имелось несколько десятков бастардов. При французском дворе Мария так и не стала своей. Её единственной наперсницей была всё та же Леонора, которая уже вышла замуж за мелкого итальянского дворянина Кончино Кончини. Супруги Кончини чуть ли не постоянно проводили время с королевой, развлекали её игрой в карты и стрельбой из окон по воронам, устраивали в её покоях представления итальянского театра масок дель Арте. Придворные сторонились таких простонародных развлечений, а обоих Кончини, которые крутили королевой, как хотели, просто ненавидели.

57-летнему Генриху тоже поднадоела вся эта итальянщина. Он несколько раз обсуждал с придворными, а не отправить ли поднадоевшую жену обратно во Флоренцию. Но неожиданно он предпринял совсем другой шаг: чувствуя себя нездоровым, и собираясь на очередную войну, он решил короновать Марию. Не из-за того, что она допекла его просьбами об этом, а чтобы в случае его смерти регентом Людовика, которому исполнилось лишь 8 лет, стала его мать. 13 мая 1610 года состоялась коронация, во время которой Генрих несколько раз назвал жену «мадам регентша». Это свидетельствует о том, что он постоянно думал о смерти. Она настигла его на следующий день. 14 мая католический фанатик Равальяк бросился к королевской карете и вонзил в грудь Генриха кинжал. Королём стал юный Людовик XIII, от имени которого Францией правила Мария Медичи.

Королева-мать, или больше доверяйте детям

Официально регентство должно продолжаться до совершеннолетия короля. Но Марии так понравилась власть, что она старалась всячески оттянуть момент вступления сына во взрослую жизнь. Те любовницы её покойного мужа, которым не хватило ума самим уехать подальше из Парижа, отправились в ссылку. Королева-мать наслаждалась подчинением подданных. Она закатывала грандиозные балы, коллекционировала драгоценности, словом, отыгрывалась за десятилетие, проведенное в тени супруга. По приказу Марии, в Париже был построен Люксембургский дворец с роскошным садом вокруг. Кое-что перепало и горожанам: в годы правления королевы-матери сильно улучшилась городская система водоснабжения.

Леонора стала чуть ли не первым лицом при дворе, а Кончино Кончини, галопом проскакав по иерархической лестнице, получил титул маркиза д’Анкра, огромные богатые поместья, а также маршальский жезл. Ему этого не хватало, и он требовал, чтобы его назначили коннетаблем, то есть — верховным главнокомандующим. Возомнивший о себе невесть что выскочка и наглец осмелился сидеть в присутствии юного короля, чем заслужил его ненависть, которую монарх до поры — до времени вынужден был скрывать.

Когда Людовику исполнилось 14 лет, он, по законам Франции, стал считаться совершеннолетним. Несмотря на это, мать не допустила сына до руководства страной и продолжала рулить государством самостоятельно. Мальчик подрос, и даже успел жениться на Анне Австрийской, но всё равно был вынужден терпеть понукания матери и мерзких Кончини. Наконец его терпение лопнуло. Был организован заговор с целью убийства временщика. 24 апреля король с утра уехал на охоту. Герцог де Люинь, которого связывали с Людовиком не просто дружеские чувства, поджидал маршала д’Анкра у ворот Лувра. Когда Кончини явился, герцог объявил, что тот арестован. Изумлённый Кончини успел позвать на помощь своих людей. Его крик был сочтён за сопротивление аресту, и капитан Николя де Лопиталь в упор застрелил итальянца. За этот выстрел капитан вскоре был сам произведен в маршалы. Безутешную Леонору арестовали в тот же день. Её обвинили в колдовстве. Следствие, проводившееся в спешке, не смогло подтвердить обвинения, и в июле 1617 года суд приговорил сеньору Кончини к смерти с туманной формулировкой «За злодеяния перед богом». 8 июля ближайшей подруге королевы отрубили голову.

Сын решительно отодвинул Марию от власти. Она потеряла всякую поддержку при дворе, и сама ждала ареста. Пытаясь заручиться хоть чьей-то помощью, она сделала ставку на своего советника и духовника Армана дю Плесси, епископа Ришелье. Людовик сослал мать в Блуа, вместе с ней в ссылку отправился и её советник. В 1619 году всё больше боявшаяся сына королева, сбежала на юго-запад Франции в город Ангулем. Возможно, она хотела добраться до Испании, король которой был женат на её старшей дочери. Тут Людовик понял, что несколько переборщил, сам приехал в Ангулем, помирился с матерью и вернул её в Париж.

Преподанный судьбой урок не пошёл Марии Медичи впрок. Прибыв в столицу, она вновь принялась забирать у короля бразды правления страной. Для начала она ввела Ришелье в государственный совет. Трезвый циничный политик, прикинув шансы матери и сына удержать власть, переметнулся на сторону Людовика, тем более, что тот пообещал ему кардинальскую шапку. Вновь увлеченная бурной дворцовой жизнью Мария даже не заметила измены своего советника. Она занималась устройством судьбы дочерей. Кристину она выдала за герцога Савойского, который чисто номинально считался королем Кипра и Иерусалима. Младшая Генриетта отправилась в Лондон, став супругой английского короля Карла. Помимо дел семейных Мария озаботилась тем, как она будет выглядеть в глазах потомков, и заказала знаменитому Рубенсу 24 своих портрета. Огромные картины заранее оговоренных размеров должны были аллегорически изображать все этапы великой жизни великой королевы. Обрадованный таким щедрым заказом художник немедленно приступил к работе.

За всеми этими хлопотами королева упустила из вида, что кардинал Ришелье, которого она уже несколько лет ненавидела за измену, организовал союз Франции с немецкими князьями-протестантами. Этого убежденная католичка Медичи позволить не могла. Она вызвала сына и потребовала, чтобы Людовик сделал окончательный выбор между ней и кардиналом. Король взял день на раздумья. В Люксембургском дворце католическая партия праздновала победу. Всем казалось, что судьба слишком умного Ришелье решена. Он и сам паковал вещи, чтобы уехать в своё деревенское поместье. Неожиданно к нему в гости заявился Людовик — король предпочёл трезвого политика взбалмошной матери. Уже через несколько часов в ближайшем окружении Марии начались аресты. Этот день остался в истории как «День Одураченных». Отныне вся полнота власти в стране принадлежала Людовику XIII и его первому министру кардиналу Ришелье.

Королеву под охраной мушкетёров отправили в Компьенский замок. Просидев взаперти полгода, Мария, по связанным простыням выбралась из окна и сбежала в Брюссель, находившийся под властью испанцев. Прибыв туда, она обнаружила, что уже никому в Европе не нужна. Несколько лет она провела в Брюсселе, пытаясь оттуда плести интриги в столице Франции. Наконец, по требованию Ришелье испанцы мягко выставили её из Бельгии. Мария отправилась в Лондон, но дочь Генриетта отказалась предоставить ей убежище — Англия не хотела ссориться с Францией. Пришлось королеве вернуться на континент. Через Амстердам она добралась до Кёльна. У недавней королевы элементарно кончались деньги. Приют она нашла в доме у Рубенса. Он не мог отказать женщине, на прихотях которой он столько заработал. Мария бедствовала. Она задолжала портным, обувщикам и даже зеленщику. Бывшая королева умерла 3 июля 1642 года в возрасте 67 лет.

Перед смертью Мария Медичи развлекалась, составляя завещание. Хотя всё её имущество осталось в Париже и фактически ей уже не принадлежало, она подробно расписала, что кому оставляет. Ненавистному кардиналу Ришелье она завещала своего любимого попугая, которого он много лет назад сам ей подарил — запоздалое, но изощренное издевательство. Она не знала, что кардинал умрёт всего через полгода после её смерти, а Людовик XIII переживёт мать всего на год. Он скончался через десять дней после того, как привезенные из Кёльна останки его матери упокоились в королевской усыпальнице в Сен-Дени.