Тирпиц: главное страшило Кригсмарине

Ни для Тирпица, ни для Германии, потому что островитяне просто начали строить по два корабля в ответ на каждый немецкий. Из вполне практических соображений: двое на одного, может, и нечестно, зато эффективно. В итоге к концу войны любимое детище Тирпица боялось высунуть нос из гаваней, а сам гросс-адмирал заделался сторонником подводной войны. Тем не менее среди германских моряков дедушка был в авторитете — как-никак, не проиграл ни одного сражения, хоть и по той простой причине, что не участвовал в таковых.

В начале 1930-х свежеизбранный немцами Гитлер дал флотским отмашку: братва, строим что хотим, только для публики цифирки поскромней нарисуйте (напомним, что по условиям Версальского мира строить немцы не имели права почти ничего). Поскольку два реально повоевавших адмирала — Хиппер и Шеер — к этому моменту уже получили по именному кораблю, а в очередной раз одалживаться у сухопутных было как-то не торт, два новых линкора решили обозвать в честь Бисмарка и Тирпица. Первого — по совокупности заслуг, ну и за соучастие в деле выбивания бюджета на флот, а Тирпица — смотри выше.

Первоначально новые корабли собирались делать с орудиями калибра 350 мм — примерно как у англичан, у которых тогда в моде было 356. Однако в 1935 году прошёл слух, что Франция с Италией собрались делать линкоры с пушками аж 380 мм. Мысль о том, что у какого-то дуче даже на линкорах калибр будет толще, вызвала у фюрера истерику. К счастью для себя, командовавший кригсмарине Эрих Редер ещё годом раньше приказал на всякий пожарный нарисовать пару чертежей пушек 380 и даже 400 мм — так что теперь осталось только поправить в проекте пару цифр и доложить наверх, что всё будет зашибись.

Поскольку будущий «Тирпиц» был вторым в серии, визиты английских бомберов стали для него привычным делом ещё до ввода в строй. Правда, поздняя осень и зима на Балтике в 1940-41 годах выдались облачными, и в основном британцы кидали бомбы примерно в то место, где, по мнению штурманов, мог быть линкор.

Тем не менее после окончания достроечных работ новый линкор перевели в восточную часть Балтики. Предстояла война с СССР, а в составе Балтийского флота имелось целых два линкора — правда, времён ещё Первой мировой, но чтобы больно обидеть «Шарнхорст» с «Гнейзенау», этого могло и хватить. К тому же в ставке Гитлера все малахольные были уверены, что при угрозе падения Ленинграда советский Балтфлот срочно бросится интернироваться… в Швецию.

Однако время шло, Ленинград всё не падал, зато в северные советские порты начали заплывать союзные конвои с танками, самолётами и прочими полезными на войне ништяками. Конечно, в Англию их плыло куда больше, но пример старшего брата «Тирпица» — линкора «Бисмарк» — наглядно показал, что на второй год войны в Атлантике немецкие рейдеры живут плохо и недолго. Зато, попрятавшись в норвежских фьордах, оставшиеся немецкие корабли могли вовсю действовать в стиле «Fleet in being» — то есть высунуть нос, показать британцам фак и спрятаться обратно.

Впрочем, англичан появление на севере самого большого немецкого утюга тоже совершенно не обрадовало. Как уже говорилось выше, народные британские приметы гласили, что бить кого-то лучше получается вдвоём. В случае с «Тирпицем» это значило, что против него придётся держать аж три новых линкора типа «Кинг Джордж V». Три — потому что с надёжностью у новых линкоров получилось как-то даже похуже, чем у старичков Первой мировой. Поэтому в расчётах приходилось учитывать, что хотя бы один линкор будет в очередном ремонте, — и молиться, чтобы их не оказалось сразу два.

Долго скучать на новом месте «Тирпицу» не пришлось — в марте из Исландии в СССР отправился конвой «PQ-12», а навстречу ему из Мурманска на запад — «QP-8». Туда же отправилась британская эскадра из двух линкоров, линейного крейсера и авианосца, не считая прочей мелочи — на северное сияние полюбоваться, айсберги пересчитать, ну и вообще.

Хотя английская эскадра была совсем не маленькой, немцы про неё не узнали. «Тирпиц» с эсминцами вышел в океан в полной уверенности, что ничего страшнее крейсера около конвоя не будет. На этом его карьера могла бы и закончиться — но тут начало слегка штормить, воздушная разведка взяла выходной, и обе эскадры занялись поиском чёрной кошки в тёмной комнате. Успехи немцев ограничились отставшим советским лесовозом.

Британцы сумели найти «Тирпиц» уже на пути в родную базу, и единственными, кто сумел его догнать, да и то с трудом, стала дюжина торпедоносцев с авианосца. Впрочем, это гордое имя носили бипланы «Фейри Альбакор», задолго до логотипа «Эппл» получившие прозвище «яблочный огрызок». Об их боевых качествах можно сказать, что против ветра они летали не сильно быстрее, чем «Тирпиц» внизу плыл. В какой-нибудь игре про кораблики эти бипланы просто стряхнуло бы с неба от одного вида высокоуровневого линкора, но в реальном море немецких зенитчиков после длительной болтанки всё ещё слегка штормило, поэтому завалить удалось только два «огрызка». В ответ лётчики попали в линкор из пулемётов, ранив трёх человек, а вот с торпедами как-то не задалось.

На вернувшийся к месту стоянки «Тирпиц» снова открыли сезон охоты британские тяжёлые бомберы. В немцев швыряли бомбы разных калибров и морские мины, но единственным результатом стало пополнение меню немецких моряков и зенитчиков свежей глушёной рыбой. Доведя за месяц счёт потерь до 12:0 в пользу «Тирпица», в английском Бомбардировочном командовании решили дануегона поискать более лёгкие цели.

Немцы тем временем продолжали мечтать о том, что, вот, наступит лето, в северных широтах станет светло и даже относительно тепло, и тогда они ух. Шансы у них были не такие уж плохие — британцы не рисковали лезть большими кораблями дальше мыса Нордкап. В противном случае им бы пришлось заправляться в Мурманске под бомбами люфтваффе. А доков, способных вместить большой корабль на случай, если вдруг попадут, в Мурманске не имелось.

Немцы этот нехитрый расклад понимали ничуть не хуже бриттов, так что вопрос был лишь один: когда ухнет? Не повезло конвою «PQ-17» в июне — июле 1942 года. Получив сообщение о выходе «Тирпица» с приятелями в море, Первый морской лорд Дадли Паунд приказал крейсерам ближнего прикрытия отойти, а конвою — рассеяться. В результате 23 транспорта утопили самолёты и подлодки, а до советских портов дошло лишь 11. При этом сам «Тирпиц» в процессе разгрома конвоя, кроме самого факта выхода из норы, ничем не отметился — вскоре после выхода командование решило, что в эфире вокруг него стало как-то слишком шумно, и приказало вернуться в нору.

Следующий союзный конвой, «PQ-18», отправился в путь только в сентябре. Специально для охоты на «Тирпица» британцы отправили в СССР 32 бомбардировщика «хэмпден». Правда, получилось примерно как с кораблями предыдущего конвоя: три самолёта сбили немцы над Финляндией, один пошёл на вынужденную, и его экипаж прокуковал в плену до 44-го. Швеция записала на свой счёт два разбившихся «хэмпдена», столько же грохнулись уже в СССР, а ещё один завалили советские истребители, приняв за 110-й «мессер».

Но в целом перелёт ну очень впечатлил англичан, и когда стало ясно, что «Тирпиц» на очередной конвой не клюнул, то назад отозвали только личный состав. А самолёты подарили русским, после чего у лётчиков на Севере появилась поговорка: ты мне друг или «хэмпден»?

«Тирпиц» , тем временем, учапал в Германию на ремонт — война войной, а ТО по расписанию. Как-никак линкор стоил под 200 лямов рейхсмарок, случись что — замучаешься потом доказывать, что корабль новый, не битый, и пробег не скручен.

Англичане между тем продолжали изыскивать варианты, как бы устроить «Тирпицу» «тёмную», да так, чтобы никакой сервис чинить не взялся. После неудачи с закидыванием стоянки бомбами и минами было решено попробовать новую штуку — человекоуправляемую торпеду. Формально первыми их придумали итальянцы и даже успешно применили в декабре 1941 против тех самых англичан. Но в войну вопрос нелицензионного копирования не стоял в принципе — и уже в октябре 1942 года британцы попытались отправить к «Тирпицу» собственный вариант торпед. Первый блин вышел комом — уже на подходе к цели обнаружилось, что вместо двух подвешенных под кораблём-носителем торпед имеются лишь обрывки тросов. Пропажу транспортных средств британцы привычно списали на происки подводных цыган, хотя, учитывая географию, винить стоило скорее троллей.

«Тирпиц» вернулся из ремонта весной 1943-го, и на нём принялись с нетерпением ждать очередного лета и жирных союзных конвоев. Однако прошёл июнь, затем июль, и даже до штаба кригсмарине начало понемногу доходить, что с кабанчиками на севере в этом году как-то не заладилось. Требовалось срочно что-то придумать, дабы избежать ехидных вопросов из ставки фюрера: а чем это наши героические моряки занимаются? Не скучно ли им, нет ли желающих отправиться в увлекательную экскурсию на Восточный фронт?

Подходящая цель нашлась неподалёку. Ею стал остров Шпицберген. До войны там добывали уголь СССР и Норвегия, но после начала «Барбароссы» стало ясно, что накопанное, скорее всего, достанется немцам. Поэтому в августе 1941 года англичане вывезли всех шахтёров, уничтожили шахты, а недовывезенный уголь просто сожгли. После этого на архипелаге осталась горстка норвежцев и англичан, а с сентября там начали подрабатывать немецкие метеорологи. В июне 1943 года норвежский патруль натолкнулся на одну из метеостанций, и, потеряв в перестрелке одного человека, немцы запросили эвакуацию.

Вряд ли, залезая в подлодку, они представляли масштабы МЕСТИ! Карать за вынужденно брошенную метеостанцию отправились два линкора, «Тирпиц» и «Шарнхорст», и девять эсминцев. Поскольку планировалось не только пострелять, но и побегать, на корабли взяли шесть сотен пехоты для высадки десанта. Именно в этой операции «Тирпиц» в первый — и, как оказалось, в последний раз — открыл огонь из главного калибра по чему-то похожему на цель. Вряд ли все шахтёрские хибары Баренцбурга, вместе взятые, стоили хотя бы одного залпа ГК, но раз уж линкор сюда приплыл, бегать по улицам и поджигать дома спичками было как-то несолидно. По крайней мере у команды линкора появились красивые фото в стиле «мы ведём огонь по врагу!».

Заказать для них рамочки они вряд ли успели. Как только британцы получили известие, что «Тирпиц» возвращается к месту стоянки, в путь отправилось очередное творение сумрачного британского гения — мини-субмарины. На этот раз из шести штук «миджетов» подводные цыгане утащили всего лишь одну (правда, вместе с экипажем), а ещё одна просто сломалась. Четыре ушли к месту стоянки немецких линкоров. До «Тирпица» дошли две. Взрыв установленных ими зарядов хоть и не утопил немецкий линкор, но гарантировал ему капитальный ремонт. Который, вот засада, нельзя было производить в диком норвежском фьорде. Тащить линкор эвакуатором на буксире в Германию тоже было как-то стрёмно — на дворе осень, штормит не по-детски, опять же злые англичане кругом.

В общем, немцы решили попытаться кое-как отрихтовать и подкрасить битые детали прямо на месте, благо наступала полярная ночь, а в это время года иногда трудно было найти и всю Норвегию, что уж там какой-то линкор. У англичан подобный опыт уже имелся, но на Северном флоте не было принято верить джентльменам на слово, поэтому в феврале 1944-го там решили попробовать утопить линкор своими силами. Из 15 отправленных в полет Ил-4 собственно по «Тирпицу» отбомбились два самолёта. Наши доложили о попаданиях вблизи борта, немцы записали, что слышали 4 взрыва на берегу.

Кое-как ремонт к началу марта был закончен. На 3 апреля был намечен выход на пробу машин, но как только на линкоре начали поднимать якоря, взвыли сирены воздушной тревоги. На этот раз в гости к «Тирпицу» пожаловали британские палубники. Добившись внезапности лишь малость поменьше, чем в Перл-Харборе, англичане всадили в «Тирпиц» пятнадцать бомб ценой потери четырёх машин. Единственное, что сыграло немцам в плюс — стараясь попасть, британцы спускались ниже 1000 метров, из-за чего бронебойные бомбы просто не успевали набрать нужную скорость. Впрочем, и мало тоже не показалось — 122 убитых, 316 раненых и линкор вновь «ограниченно боеспособен».

Разумеется, всё можно было подлатать, благо рабочие с плавмастерской ещё не успели уехать, но сама динамика процесса немцам не понравилась. Не особо надеясь на люфтваффе, флотские нашпиговали линкор дополнительными зенитками 20 мм. И даже сделали 150- и 380-миллиметровые снаряды для стрельбы по самолётам, чтобы расчётам тяжелых орудий во время вражеского налёта не было скучно и одиноко.

Британский флот тем временем пытался закончить начатое. Однако в апреле и мае самолёты нашли на месте, где географы обещали Норвегию, только сплошную облачность. Долететь до линкора удалось лишь в июле — лишь затем, чтобы убедиться, как хорошо немцы научились ставить во фьорде дымзавесу. Два сбитых ценой одного близкого разрыва были значительно менее вдохновляющим результатом. Еще несколько налётов последовало в августе. Наиболее удачным стал налёт 24 августа, когда одна 1600-фунтовая (726 кг) бронебойная бомба пробила главную палубу… и не взорвалась. Более того, когда немцы выгребли из бомбы взрывчатку, её оказалось вдвое меньше положенного. В общем, не бомба, а натуральное пособие, как сокращать издержки и повышать прибыль в тяжёлых военных условиях.

В этой атаке зенитчики «Тирпица» сбили ещё два самолёта, после чего в Адмиралтействе окончательно обиделись и сказали, чтобы этот кактус доедал кто-нибудь другой. В роли «кого-нибудь» вновь решило выступить Бомбардировочное командование, у которого как раз появились новые подходящие игрушки — сверхтяжёлые «сейсмические» бомбы «Толлбой». Вообще-то их делали для уничтожения особо защищённых подземных объектов, но, прикинув палец к носу, британцы решили, что если бомба пробивает пять метров бетона, то и линкор от неё явно не поздоровеет.

Правда, лететь с такими дурами от самой Англии было нереально, поэтому пришлось опять одалживаться аэродромом у русских. Первая атака с «Толлбоями» состоялась 16 сентября 1944 года. Из 16 сброшенных бомб в носовую часть линкора попала одна. Да и та оказалась слишком бронебойной — пробив корабль насквозь, она ухнула в воду. К этому моменту игра «мы чиним, британцы прилетают и ломают» надоела немцам окончательно. Покалеченный линкор кое-как перетащили в Тромсё, причём сначала собирались вообще посадить на мель и использовать в качестве плавбатареи. Но пока в штабе кригсмарине решали, ставить линкор на прикол или пусть ползает свои 10 узлов, британцы решили окончательно закрыть вопрос.

12 ноября 1944 года «Ланкастеры» 617-й и 9-й эскадрилий добились двух прямых попаданий и четырёх близких разрывов. «Тирпиц» перевернулся… и в таком виде остался торчать из воды. На этом боевая история главного пугала кригсмарине на севере закончилась — осталась просто ржавеющая груда металла, который норвеги после войны понемногу разобрали… и продали обратно в Германию. Несколько кусков «Тирпица» взяли себе норвежские дорожники для использования во время ремонта покрытия, а оборудование пригодилось для нужд местной промышленности. Считать ли такой конец печальным? — да нет, бывало и хуже. Легендарный статус «Тирпиц» себе обеспечил, пусть и в такой не слишком престижной номинации.