Встретиться с Рузвельтом и придумать М16: провал попаданца

Система обычная: нажал на кнопку — и дома

Надо сказать, что в 41-й американцы попадают не так уж часто. У них там, конечно, случился «День позора» в Пёрл-Харборе, да и с Филиппинами у Макартура как-то нехорошо вышло. Но всё же на подступы к Вашингтону японские танки не подходили, даже линкоры в Потомак не заплывали. Да и вообще у американцев к началу Второй мировой уже была самозарядная винтовка «Гаранд», которую сам Паттон назвал «величайшим из когда-либо изобретённых орудий войны».

А вот если бы раньше, в Первую мировую… Тогда у прибывших в Европу на помощь Антанте янки с автоматическим оружием было настолько плохо, что пришлось переделывать под свой патрон французские ручники «Шоша». Это чудо-изделие велосипедной фабрики само по себе было не очень удачным, а копия, хоть и лицензионная, получилась ещё хуже оригинала.

Итак, наш простой американский современник идёт по улице Нью-Йорка, бормоча под нос: «эх, попасть бы в прошлое, я бы…» — и тут видит на тротуаре маленькую круглую штуку с одной кнопкой, поднимает и, продолжая додумывать: «…такого наворотил», случайно нажимает кнопку.

Бамц! Всего мгновение — и город вокруг стал совсем другим.

Нет небоскрёбов, машин, даже асфальта — по булыжной мостовой неспешно едут кареты и отдельные всадники. В общем, явное прошлое. И пока наш провалившийся современник пытается осознать случившееся, к нему неспешно, но неотвратимо приближается представитель закона, привлечённый его странным видом и не менее странным поведением.

— Пройдёмте-ка, сэр!

— А?! Чего?! Куда?!

— Пройдёмте со мной, сэр, — повторяет полисмен, многозначительно помахивая дубинкой. — К комиссару Рузвельту.

Принеси песочку, родной

На самом деле, наш попаданец даже не подозревает, насколько ему повезло. Ведь второй Рузвельт — Франклин Делано — деньги на всякие новые идеи вроде атомной бомбы давал не просто так, а после рекомендаций серьёзных и уважаемых людей. А вот Тедди Рузвельт — будущий президент США, а пока лишь комиссар полиции Нью-Йорка, унаследовавший состояние отца ещё в молодости, — зачастую увлекался всякими проектами. То захочет стать настоящим ковбоем, то займётся спасением бизонов. Ах да — ещё Тедди очень интересовался военно-морскими делами.

«В общем так, сынок! — произносит комиссар Рузвельт, выслушав сбивчивую речь дальнего потомка, — рассказчик из тебя неважный, но кое-что я всё-таки уяснил. Ты знаешь, как сделать винтовку, которая будет весить как мой револьвер, бить белку в глаз на милю, а раз в неделю ещё и читать воскресные проповеди за упокой всех врагов Америки. Гуд, у нас тут через пару лет возможна небольшая потасовка с испанцами, так что твоё ружьишко будет не лишним. Вот тебе чек и пара рекомендательных писем — пригодятся».

Вообще-то я не специалист по этим гравицапам…

На этом чистая ненаучная фантастика у нас резко заканчивается — начинается производственная драма.

Для начала наш герой берёт лист бумаги, карандаш и, скрипя мозгами, рисует по памяти очень примерный чертёж патрона от М16, а сбоку пишет его характеристики — тоже примерные. После чего радостно несёт наброски друзьям Тедди Рузвельта в фирму «Винчестер».

Изучив чертежи, боеприпасники «Винчестера» тяжело вздыхают. Кто-то украдкой крестится, кто-то крутит пальцем у виска.

«Нет, — говорят они, — сделать-то мы сделаем. И маленькую пулю, и большую скорость. Правда, порох надо будет в Европе купить, у немцев или англичан».

Да, представьте себе, подходящий бездымный порох в США ещё никто не делает. Когда начнут? Да кто ж его знает…,

Ещё большее разочарование поджидает нашего героя в следующем офисе. Само собой, воплотить в «железе» — а точнее, в дереве и стали (за неимением пластика) — винтовку из будущего сам попаданец не может. Он «немного не по тому профилю». Но вот если показать схему идеи лучшему оружейнику всех времён и народов…

«Да не, фигня всё это! — говорит пришельцу из будущего Джон Мозес Браунинг. — Не будет этот ваш прямой газоотвод нормально работать. Какой порох ни берите, всё равно через пару выстрелов уже всё забьётся и замусорится. Надо вот как…»

Гениальный оружейник берёт карандаш и поверх нарисованной попаданцем винтовки чертит нечто громоздко‑стимпанковое.

— Так это же пулемёт!

— Ну да, — подтверждает Браунинг. — Станковый пулемёт, газоотвод, как вы хотели, моё любимое рычажное запирание. Всего шестнадцать кило веса. Фантастический аппарат, правда?

— Да мне бы винтовку, — вздыхает попаданец.

— Ну, тут я вам не помощник, — разводит руками Джон Мозес. — Попробуйте, что ли, Джеймса Ли спросить. Я его как раз видел в баре напротив, опять с утра своим любимым шотландским виски догоняется.

Рации у нас нет, мы её выкинули

То ли шотландский виски способствует расширению фантазии, то ли ещё что, но Джеймс Пэрис Ли к идеям нашего попаданца отнёсся более одобрительно.

«Фигня вопрос, сделаем в лучшем виде. Только всю эту газоотводную ерунду выкинем, всё равно работать не будет. Что, Джон тоже так сказал? Ну так он у нас голова… а вместо этой фитюльки сделаем нормальную рукоятку затвора, чтобы дёргать сподручнее. Взад-вперёд — и готово, гы-гы! Ствол из никелевой стали, прогрессивная нарезка — и дело в шляпе».

Скорее всего, наш попаданец хотел бы начать бурно возражать. Но тут он увидел, как мимо бара прогуливается комиссар Рузвельт с парой полисменов — и резко передумал. В конце концов, винтовка всё равно получается самой-самой лучшей и передовой в мире. На испанцев её точно хватит, а до начала Первой мировой как-нибудь и автоматику прикрутим. И тогда доблестная армия США, едва высадившись в Европе, пройдёт победным маршем до самого Берлина. Если повезёт, по дороге пристрелив некоего ефрейтора Гитлера…

Кратчайшим путём в эцих — марш!

В 1895 году американский флот принял на вооружение очень необычный для конца XIX патрон — калибром всего шесть миллиметров и с начальной скоростью 2560 футов/с (780 м/с). В тот момент это был самый быстрый патрон в мире. Одновременно были приняты созданная специально под этот боеприпас винтовка Ли М1895 с необычным затвором прямого действия и пулемёт Кольта-Браунинга — первый в мире пулемёт с газоотводной автоматикой.

Правда, как именно звали попаданца, подсказавшего «схему идеи» из куда более позднего времени, история умалчивает. Зато хорошо известно, что случилось потом.

В целом патрон, винтовка и пулемёт получились хорошими. Правда, дорогими — один только патрон стоил примерно в два раза дороже предыдущего американского патрона .45-70. Да и по этой цене поставки задерживались из-за проблем с порохом. Как оказалось, он мог меняться по составу от партии к партии, а хранение на кораблях в тропиках, в условиях жары и высокой влажности, делало его нестабильным.

Стволы для новых винтовок также приходилось вытачивать из дорогой никелевой стали. Но главной проблемой стала даже не цена, а их низкая живучесть — «горячие» патроны буквально выгрызали металл, а использованная конструктором нарезка Метфорда быстро истиралась, превращая точную винтовку в гладкоствольный мушкет.

В итоге, как следует помучавшись с новинкой, флот США уже в ноябре 1899 года начал закупать стандартные армейские винтовки Крага-Йоргенсена. Они, конечно, не были настолько передовыми и «не имеющими аналогов», но стоили меньше, а служили дольше. Что касается винтовки Ли и патрона для неё, они стали для историков оружия наглядным примером того, что прыгать выше имеющегося уровня развития металлургии и химии обычно не получается. Даже с интересной «схемой идеи».