Пиратская Берберия: рождение

В 1453 году османская армия под началом султана Мехмеда II Завоевателя захватила Константинополь. Это событие стало отправной точкой для широкой турецкой экспансии в Средиземноморье. До поры до времени в Леванте владения Османской империи ограничивались анатолийским побережьем и Египтом, однако в 1510-х годах два брата — Арудж и Хызыр Барбаросса, как их прозвали в Европе из-за цвета бород — положили начало берберийским пиратским государствам на побережье Северной Африки.

Рыжебородые братья

Братья были сыновьями отставного турецкого кавалериста, который обосновался на острове Лесбос и владел там гончарной мастерской. По некоторым источникам, однажды Арудж, возвращаясь на корабле своего отца на Лесбос, подвергся нападению рыцарей-иоаннитов. Его другой брат, Ильяс, погиб, а Арудж попал в плен и три года провёл на галерах, пока за него не заплатили выкуп. Оказавшись на свободе, Арудж решил заняться каперством. Своей базой он сначала сделал побережье Антальи, а чуть позже вместе с братом Хызыром перебрался в Тунис. Оттуда два корсара начали нападать на итальянское торговое судоходство. Произошло это примерно в 1492 году, когда в Испании как раз закончилась Реконкиста, а Христофор Колумб открыл Америку.

С 1510 года братья главной своей базой сделали остров Джерба в 50 милях от побережья Туниса и оттуда начали постепенное завоевание окрестностей, сочетая это с каперством против Италии и Испании. Раз за разом корсары пытались обосноваться на континенте. В 1512 году Арудж предпринял несколько попыток завоевать порт Беджайя в Алжире, который ранее захватили испанские войска. В первом нападении, ведя своих людей на штурм, он потерял руку и всю оставшуюся жизнь носил серебряный протез.

В 1516 году братья захватили два города на побережье — Джиджель и Алжир. Эти порты стали их главными операционными базами. Предыдущий правитель этих мест Абу Муса бежал к испанцам на остров Пеньон-де-Алжир. Испанцы несколько раз пытались отбить Алжир, но так и не смогли.

По словам британского военно-морского историка Джулиана Корбетта, именно Арудж Барбаросса стал тем человеком, «который привёл турок в Берберию и дал вкусить им сладостей европейских богатств».

В 1517 году Арудж вторгся в Тлемсен — важный религиозный центр в 280 милях к западу от Алжира, правители которого были вассалами испанцев. Корсар легко взял город и сразу же начал переговоры с марокканскими лидерами, намереваясь привлечь их к джихаду против европейцев. Испанцы, почуяв угрозу, объединились с бедуинскими племенами около Орана и осадили Тлемсен. После шестимесячной осады корсары были разбиты, а сам Арудж погиб.

Хайреддин Барбаросса

Хызыр, оставленный братом отвечать за Алжир, попросил помощи у султана. Взамен он предложил Селиму I, как писал историк Эдриан Тиннисвуд, «всю или бо́льшую часть Берберии». Селим принял Алжир в своё владение как санджак — провинцию с известной долей автономии. Хызыра султан назначил губернатором и отправил 6000 солдат для усиления корсаров. Это позволило Хызыру отбить Тлемсен, а также превратить Алжир в настоящую укреплённую военно-морскую базу. К 1529 году он уже командовал флотом из 18 галер и, по словам Корбетта, «стал не менее страшным и известным, чем его брат». В том же году Хызыр захватил остров Пеньон-де-Алжир и насыпью соединил его с материком. Так получилась знаменитая алжирская гавань, защищавшая флот Хызыра от стихии. Благодаря размещённым на дамбе мощным орудиям проникновение туда чужих кораблей стало почти невозможным.

Теперь, имея неприступную базу, Хызыр мог развернуться вовсю. Его капитаны начали «морской джихад», проведя серию набегов на Балеарские острова, Сардинию, Сицилию, Калабрию и Лигурию. Эти набеги были настолько успешными, что в 1533 году султан пригласил главу пиратов в Стамбул и назначил его главой (капудан-пашой) Османского флота, дав ему имя Хайр ад-Дин — «лучший из верных». Под этим, немного изменённым, именем он и вошёл в историю как Хайреддин Барбаросса.

Восемь месяцев спустя Хайреддин начал наступление на Тунис. Корсар легко его завоевал, однако в следующем году испанцы направили туда большой десант и смогли отбить город. Хайреддин вернулся в Алжир и совершил большой набег на побережье Испании. К началу 1540-х годов он уже командовал самым мощным флотом в Европе в составе 110 галер, 40 полугалер («фусты») и трёх парусных кораблей, исполнявших функции судов снабжения. Под его началом находилось 30 000 человек.

После того, как французский король Франциск I заключил с Османской империей секретный договор, направленный против Испании, корсары помогли французам захватить Ниццу, которая тогда принадлежала герцогу Савойскому, союзнику Карла V.

В 1545 году Хайреддин Барбаросса удалился в Стамбул на почётную пенсию, передав управление флотом своему сыну Хасану. Знаменитый корсар умер 4 июля 1546 года во дворце на берегу Босфора.

Пиратские провинции султана

Хызыр-Хайреддин показал, какие выгоды может получить такое бедное государство, как Алжир, за счёт хорошо организованных каперских операций. После себя он оставил целую плеяду эффективных, умелых, закалённых в боях капитанов-корсаров, которые уже почувствовали вкус грабежа и лёгких денег. Именно эти капитаны и стали лидерами в продвижении берберийских пиратских государств на восток и запад от Алжира. В августе 1551 года первый лейтенант Хайреддина Тургут атаковал и захватил Триполи, выбив оттуда не кого-нибудь, а рыцарей Мальтийского ордена. Султан Сулейман I сделал его губернатором Триполи. Тургут использовал вырученные от каперских операций средства на то, чтобы превратить порт в сильную и хорошо укреплённую военно-морскую базу.

Тургут погиб во время Великой осады Мальты в 1565 году. Его первый лейтенант Улудж Али привёз тело своего командира в Стамбул. Чуть позже именно он отобрал у испанцев Тунис, и на этот раз берберийские пираты смогли его удержать.

Таким образом, к 1580 году османские владения в Северной Африке сильно расширились: теперь они включали в себя не только Египет, но ещё и Триполи, Тунис и Алжир. При этом обитатели трёх последних санджаков занимались набегами на побережье Южной Европы. С продажи захваченной добычи выплачивалось жалование корсарам и чиновникам, строились дворцы, дома, укреплялись гавани и т.д., а взятые в плен рабы-христиане являлись основной рабочей силой. По сути, если Испания могла предложить на средиземноморском рынке толедские клинки, Англия — шерсть, Венеция — муранское стекло, то Берберия не могла предложить ничего, кроме своего пиратского мастерства.

К началу XVII века Триполи, Тунис и Алжир являлись вассальными Стамбулу провинциями. Султан отправлял туда своих представителей для сбора налогов и управления, однако чаще всего чиновникам приходилось действовать в тесном взаимодействии с местными правителями.

Не стоит забывать и о Марокко. Хотя это было мусульманское государство, оно не подчинялось Османской империи и было независимым. Однако после гибели местного султана Ахмада аль-Мансура в 1603 году оно впало в состояние анархии. Сыновья правителя начали соперничать за власть, и в результате образовалось два государства: одно со столицей в Фесе, второе — в Марракеше.

Стоит упомянуть и об анклавах европейцев в Северной Африке. Испания и Португалия сумели сохранить за собой несколько баз — Могадор, Мазаган, Танжер, Сеуту, Мелилью и Оран.

В Европе корсаров из Алжира, Туниса и Триполи называли «турками», поскольку считали их пиратами султана, а корсаров из Марокко именовали «маврами». И те, и другие с точки зрения европейцев были «варварами» или «берберами».

Английские интересы на Берберийском берегу

Стамбул смотрел на «шалости» пиратов сквозь пальцы — и он мог себе это позволить. Дело в том, что Османская империя была на тот момент для европейцев главным рынком сбыта своих товаров в обмен на продукцию из Азии. Помимо самого Стамбула, «ярмарки всех товаров», крупными торговыми центрами являлись Смирна на анатолийском побережье и Алеппо в Сирии. Именно Алеппо был главным рынком, на котором пересекались товары из Персии и Аравии, с одной стороны, и из Европы — с другой.

Естественно, такой рынок нельзя было игнорировать. Первой торговый договор с Турцией подписала Франция в 1536 году. Через пять лет её примеру последовала Венеция — на тот момент «главный торговый брокер Европы». В 1583 году так же поступила Англия, а в 1613 году — Нидерланды. Христианским купцам, ведущим дела в Турции, гарантировались свобода вероисповедания, свободный доступ к своему консулу и свобода передвижения. Вводились пошлины, одинаковые во всех портах Османской империи.

Английские купцы устроили свои фактории в Алеппо, Каире, на острове Хиос, в Смирне. Султанский фирман даровал им защиту от берберийских пиратов, обещая в случае нападения вернуть все товары, выплатить премии и покарать преступников.

Торговлю с Турцией со стороны Англии вела Левантийская компания — очень интересное образование, незаслуженно потерявшееся в тени Ост-Индской компании. Например, такой факт: до 1821 года английский посол в Турции назначался директорами Левантийской компании и содержался за её счёт — ну а почему бы и нет? Такое положение дел установилось со времён королевы Елизаветы I, у которой было две проблемы: большие амбиции и отсутствие денег. Именно поэтому она назначила купца Левантийской компании Уильяма Харборна, ведшего переговоры о торговле в Стамбуле, английским посланником, но за его же счёт. Таким образом, посол в Стамбуле был накрепко привязан к интересам Левантийской компании и фактически становился проводником её политики.

К 1620-м годам оборот Левантийской компании с Турцией составлял 250 000 фунтов стерлингов. Для сравнения, бюджет Англии едва превышал 500 000 фунтов стерлингов.

Отметим, что Берберийский берег привлекал авантюристов и людей с сомнительным прошлым изо всех стран. Если говорить именно о христианах, они делились на две чёткие категории. Ревностные поборники католической религии чаще всего вступали в пиратские сообщества на Балеарских островах, Мальте, Сардинии, чтобы грабить мусульман. Те же, кто к религии был равнодушен, чаще всего бежали на Берберийский берег. Государства Магриба могли многое им предложить: дружественную гавань, пополнение экипажа, запасы продовольствия и оружия, а главное — готовый рынок для сбыта захваченных товаров. Многие протестанты рассматривали Берберийский берег как союзника в борьбе против Испании и папства, и, сбегая в Северную Африку, они находили радушный приём в исламском мире.

Продолжение следует: