Эдди Чапмен: шпион, контрабандист, аферист и бабник

Грехопадение Эдварда

Шел 1931 год. Эдди Чапмену было 17 лет, он сидел на койке в армей­ском бараке и думал о том, что сбылась его заветная мечта: он стал королевским гвардейцем, уехал в Лондон из своего захолустья. Но... почему-то не чувствует себя счастливым. При росте 183 см он был высоким для своего поколения, статным, ловким, белозубым парнем — поступить на службу в элитные войска оказалось несложно. Эдди с удовольствием уехал из постылого отцовского дома, где без матери, которая умерла много лет назад, всегда был бардак, пьянство и запустение. Однако маршировать в медвежьей шапке оказалось совсем не так весело, как виделось из прибрежного городка Рокер. К тому же Эдди совсем не привык к дисциплине. Пьяница-­отец, который работал барменом, никогда не интересовался жизнью сыновей, так что Эдди перестал ходить в школу, едва ему исполнилось десять лет. Он слонялся по пляжу, собирал бутылки, сдавал их и покупал на эти деньги билет в кино или просто сидел на скамейке на набережной и свистел вслед проходившим мимо девчонкам. День гвардейца был построен совсем по другому принципу.

Впрочем, как говорили старожилы, все это можно терпеть ради увольнительной, когда молодые солдаты в фирменных мундирах отправлялись кутить в Сохо — и сам черт им там не брат! Сохо 1930-х — это особенный богемный мир, где в барах, кафе и на танцплощадках смешивались люди из разных слоев общества: дамы полусвета, актрисы и танцовщицы, знатные и богатые, писатели, режиссеры, журналисты, а также бандиты всех мастей. Тут за один вечер завязывались романы и спускались состояния, это была настоящая столичная жизнь, какой представляют ее мальчишки на лавочке приморского города, когда в курортный сезон мимо них проходит шумная компания лондонских мажоров в ароматном шлейфе духов.

Прошло девять месяцев с начала поступления на службу, и вот Эдди в парадном мундире ступил наконец на улочки Сохо. Был летний вечер, вокруг под ручку с модными джентльменами гуляли умопомрачительные дамы, отовсюду доносились музыка и пьяный смех. На Эдди знатные дамы, понятное дело, не смотрели. Зато в одном из кафе с танцплощадкой черноволосая девчонка окинула его таким взглядом, что юный гвардеец, не думая ни секунды, подсел за соседний столик и вскоре уже танцевал с ней в обнимку. И жаркие эти объятия длились до самого утра, когда в дешевой комнатке маленького отеля Эдди расстался с невинностью и потерял счет времени.

Он очнулся через два месяца, когда кончились деньги. Девчонка бросила его, а Королевская гвардия, наоборот, нашла и по всей строгости закона отправила на гауптвахту за дезертирство. Отсидев 84 дня в армейской тюрьме, Чапмен был разжалован и с позором отпущен на все четыре стороны. Вы, конечно, догадываетесь, в какую сторону он отправился не медля ни секунды.

Там, в Сохо, Эдди снова окунулся в знакомый сумасшедший водоворот. Его вспомнили, дали ему работу в каком-то баре, потом он устроился статистом на съемочную площадку, потом — танцором в кабаре, боксером на любительском ринге, массажистом в салоне... И снова по кругу, все время на виду со своей обворожительной улыбкой. Неотразимый хлыщ, галантный кавалер, игрок и пьяница, который всегда тратил больше, чем зарабатывал на своих десяти случайных работах. Его знали все, от бандитов до знаменитостей. Вот что Теренс Янг, будущий режиссер первого фильма о Джеймсе Бонде, в частности, говорил об Эдварде Чапмане: «Это был парень, который мог поддержать разговор на любую тему, у него были приятные манеры и неоспоримая харизма. Мы все знали, что он жулик и может обсчитать тебя по дороге к барной стойке, когда ты дал ему денег, чтобы он заказал вам напитки, однако это все было по мелочи. Друзей он никогда не сдавал».

Желейная банда

У Чапмена не было уважения ни к Богу, ни к морали, ни к закону. Особенно к закону. Уже после первого года в Сохо у него начались приводы в полицию: за подделку чеков, за мелкие кражи в магазинах, а один раз даже за публичное оскорбление общественной морали в Гайд-парке, которое наш герой среди бела дня осуществил с проституткой.

Однако впереди его ждали по-настоящему великие дела. В 1934 году Эдди становится членом так называемой «Желейной банды». Своим появлением эти ребята были обязаны великому химику Альфреду Нобелю. Помимо динамита, этот ученый муж изобрел гелигнит — простое в обращении желеобразное взрывчатое вещество, которое особенно удобно применять для вскрытия сейфов. Уже в первый год «работы» гелигнитовым взрывотехникам удалось награбить столько добра, что они решили снять домик на побережье Дорсета и удалиться на покой, живя в свое удовольствие. Однако уже через шесть недель им стало скучно, и они опять вернулись на «работу».

До 1938 года дела шли блестяще. У Чапмена наконец было достаточно денег, чтобы жить так, как ему нравилось. А это значило: одеваться у лучших портных, пить только дорогой алкоголь, играть на бегах, любить лучших в городе женщин. На одной из них, красотке Вере Фридберг, у которой была русская мать и богатый немец-отец, Эдди даже чуть не женился. Но уже через пару месяцев после помолвки выяснилось, что бандит сожительствует также с танцовщицей Фредой Стивенсон, восходящей звездой лондонского кабаре. Помолвка была расторгнута, Вера отделалась легким испугом, а Эдди — неплохим знанием «постельного» немецкого, который весьма пригодился ему в дальнейшем.

В 1939 году полиция объявила специальную операцию против «желейных бандитов», и шайка была арестована в Эдинбурге, куда друзья переместились из слишком опасного Лондона. Впереди маячил десятилетний срок за бандитизм. Но каким-то непонятным образом Эдди все же был отпущен под залог в 150 фунтов. Естественно, он тут же воспользовался этим шансом и сбежал на Нормандские острова. В заначке у Чапмена оставалась приличная сумма, так что он вернулся к своему излюбленному образу жизни: снял номер в самой дорогой местной гостинице и тут же закрутил роман с очаровательной блондинкой Бетти Фармер.

Увы, Эдди недооценил возможности британской полиции. Его выследили уже после первой недели пребывания в отеле, и однажды вечером вооруженный отряд полицейских ворвался в ресторан, где знаменитый гелигнитовый бандит романтически ужинал со своей возлюбленной. Эдди не ударил в грязь лицом: едва завидев полицию, он выпрыгнул в окно, проломив стекло, и скрылся в темной дали на пляже. Все пристани острова Джерси были перекрыты. Пару дней и один взломанный сейф спустя Чап­мена снова выследили и на этот раз арестовали. Тут уже правосудие взялось за него со всей строгостью закона. Эдварда Чапмена приговорили к одному году тюрьмы на острове Джерси за нарушение местных законов и к последующей экстрадиции в Лондон для отбывания срока уже за столичные преступления.

Агент Абвера

Жизнь в тюрьме определенно не входила в планы Эдди. Это было самое бесславное, самое темное время его жизни. Однако прирожденный авантюрист и тут не терял времени зря. Для начала он занялся самообразованием. Общаясь с богемой и аристократами в Сохо, Чап­мен очень хорошо понял, что никакое чувство юмора или ловкость обращения не заменят базовых знаний из истории и литературы, на которые так непринужденно ссылались иногда его собеседники, а он был вынужден только многозначительно усмехаться, не в силах отбить подачу. Вся библиотека в тюрьме Джерси была перечитана дважды. Эдди также попытался подтянуть свой немецкий и выучить французский. Сидя на деревянном настиле в камере, он готовил себя к другой, красивой жизни и внимательно высматривал, не подвернется ли шанс поскорее вернуться к ней.

Этот шанс появился с совершенно неожиданной стороны. В Европе началась Вторая мировая война, и остров оказался захвачен немцами. Условия содержания в тюрьме стали еще хуже. Тут Эдди, мозг которого в критической ситуации работал в лихорадочном темпе, придумал кое-какой план. Он решил предложить свои услуги фашистам в качестве шпиона и подрывного агента. Во-первых, он умел обращаться с взрывчатыми веществами. Во-вторых, мог легко доказать свои непростые отношения с британским правительством, которое хотело лишить его десяти лет вольной жизни. В-третьих, он знал многих в Лондоне и мог легко затеряться в Сохо, тем более в военной суете. Эдди изложил эти соображения в письме и отправил его немецкому генералу, который командовал оккупированными Нормандскими островами.

Ответа не было много недель. Когда Эдди уже отчаялся, вдруг выяснилось, что его переводят в другую тюрьму — во Франции. Это была хоть какая-то перемена (по крайней мере, открывался доступ к новой библиотеке, да еще и на французском языке). Однако он рано радовался. Французская тюрьма Форт-де-Роменвиль оказалась на редкость суровым местом, известным одной любопытной традицией. Как только фашисты узнавали о какой-либо диверсии со стороны Сопротивления, некоторое количество заключенных (зависело от тяжести диверсии) они отправляли на казнь. Иногда люди просто исчезали, и никто не знал о их дальнейшей судьбе. Заключенные жили в атмосфере постоянного страха и отчаяния, что породило еще один феномен: поскольку женщины и мужчины в Форт-де-Роменвиле содержались вместе, там процветал беспорядочный секс. Люди из последних сил стремились насладиться уходящей жизнью. Конечно, Эдди с любопытством и одобрением отнесся к этим порядкам.

Однако Чапмену не суждено было как следует погрузиться в тюремный быт — вскоре его вызвали на допрос. Два немецких офицера дали ему понять, что письмо дошло по адресу, было рассмотрено в самых высших сферах и на запрос получен положительный ответ.

Школа шпионов

Впервые за два года Эдвард проснулся в мягкой постели. Окно его спальни выходило в сад. Дубовые панели на стенах, белоснежное белье, столовая с гобеленами... Эдди положительно нравилось это место — база, на которой Абвер тренировал своих шпионов. Здесь в течение трех месяцев новый агент под руководством своего начальника, доктора Гронинга, изучал премудрости радиосвязи, работы со взрывчаткой и рукопашного боя. По вечерам Эдди в компании других агентов наслаждался роскошными ужинами и французскими винами.

Надо сказать, что Чапмен, безусловно, вытянул счастливый билет. Когда стало ясно, что Великобритания намерена вступить в войну, Абвер начал лихорадочно искать людей, которых можно было бы завербовать в качестве английских агентов. С этим ресурсом у немцев было очень плохо, они оказались совершенно не готовы работать против британцев, и в этом смысле инициатива Эдди пришлась как нельзя кстати. Его письмо действительно дошло до самого высокого начальства в Берлине, и каждый офицер, который работал с ним, не мог поверить своим глазам — такой идеальной виделась им кандидатура. «Желейного бандита» долго проверяли по всем инстанциям, так что, когда Чапмен поступил в распоряжение доктора Гронинга, он уже был своего рода любимчиком в Абвере, кандидатом, на которого возлагались большие надежды. Во время обучения Эдди продемонстрировал все свои таланты. Он быстро соображал, обладал невероятно ловким и тренированным телом и совершенно потрясающим умением налаживать контакты с незнакомцами. Новому немецкому «суперагенту» было присвоено прозвище Фриц, которое вскоре трансформировалось в ласковое Фрицхен.

В декабре 1942 года Фрицхен получил свое первое задание — десантироваться в окрестностях Кембриджа и взорвать завод «Де Хевилленд», который производил один из самых эффективных британских бомбардировщиков — Mosquito. Этот двухмоторный высокоплан был почти целиком сделан из дерева, так что немецкие радары не могли его засечь. «Комарик» регулярно наносил ощутимые удары по немецким базам. Так что 16 декабря с парашютом за спиной, мини-радиостанцией в рюкзаке и таблеткой цианида в секретном кармашке Эдди выпрыгнул из самолета в темную ночь...

Перевербовка

Эдди не догадывался о том, что на земле его уже ждали. Британская разведка особенно удачно работала с дешифровкой немецких сообщений, так что о десанте в районе Кембриджа было известно заранее. Однако когда отважного десантника задержали, он повел себя самым остроумным образом: Эдди заявил, что сотрудничество с немцами и сам десант были спланированы им исключительно для того, чтобы попасть на родину и предложить свои услуги короне. Ведь наверняка родина не откажется от своего человека в самом сердце фашистской разведки? Конечно же родина была не против. Более того, британская служба безопасности МИ5 даже организовала особую операцию по улавливанию и перевербовке немецких агентов, так что Эдвард снова попал в струю.

С Чапменом немедленно заключили договор о сотрудничестве и намекнули, что ему не только простят былые преступления, но и щедро оплатят все возможные риски. Кроме того, немецкие гонорары новорожденному агенту Зигзагу также разрешалось сохранить. Кто бы возражал против такого предложения? Конечно, не Эдвард Чапмен!

Чтобы укрепить доверие Абвера к своему агенту, был разработан замечательный план. Его автором являлся настоящий волшебник промышленной маскировки Джаспер Макелин. На заводе «Де Хевилленд» имитировали диверсию: немецкие самолеты-разведчики сверху зафиксировали несколько взрывов, после чего завод накрыли специальной маскировочной сеткой, изображавшей разрушения. В лондонских газетах напечатали о печальных последствиях подрывной деятельности фашистских агентов.

Доктор Гронинг ликовал: его план удался блестяще. Фрицхен исполнил задание, о чем и отправил закодированное сообщение при помощи своей радиостанции.

Доблестного агента немедленно было решено представить к высокой военной награде. Эдвард получил от вермахта 110 000 рейхсмарок и железный крест за эту операцию. Агент Зигзаг благополучно исполнил задание продолжить сотрудничество с немецкой разведкой, выбрался из Великобритании через нейтральный Лиссабон и следовал прямиком в Норвегию, где его ждал курс повышения квалификации на еще одной тренировочной базе Абвера.

Конец агента Зигзага

Шел 1943 год. На фронтах по всей Европе умирали люди, в концент­рационных лагерях беспрерывно работали дьявольские печи... Тем временем баловень судьбы Эдди Чапмен не терял времени даром. Норвежская шпионская тренировочная база оказалась ничуть не хуже французской. Фрицхен научился управлять яхтой, и в прогулках по фиордам его сопровождала очередная роскошная любовница — норвежка Дагмар Лалум, также агент Абвера. Эдди быстро достиг полного взаимопонимания с коллегой, и они частенько уединялись, чтобы обсудить новейшие шпионские приемы.

Впрочем, эта идиллия не могла продолжаться долго. Вскоре Фриц­хена ждало новое задание. Он должен был опять десантироваться в Великобритании и на этот раз постараться заполучить важные военные сведения о том, какое оружие англичане собираются применять против немецких подводных лодок, о новых ночных самолетах, а также уточнить, насколько разрушительной является бомбардировка Лондона, и прислать точные географические координаты целей внутри города.

Что делать, пришлось покинуть очаровательную норвежку и снова прыгать с дурацким парашютом в объятия МИ5. Эдди встретили весьма радушно, особенно порадовались заданию об артиллерийских целях. Через агента Зигзага удалось полностью дезориентировать фашистскую авиацию! Он послал донесение о том, что цели на территории Лондона являются неточными, и выслал новые координаты, которые на самом деле уводили бомбы в пригород, где они не причиняли существенных разрушений.

Агент Зигзаг полностью оправдал свое существование, и ему была гарантирована пожизненная амнистия и 6000 фунтов в придачу от правительства Великобритании. Однако его начальники прекрасно понимали, что играют с огнем. Все, что Эдди делал для МИ5, осуществлялось вовсе не из любви к родине. Агентом Зигзагом руководили исключительно корыстные интересы, а тут, как известно, кто платит, тот и заказывает музыку. Пока ушлого авантюриста не перекупили в очередной разведке, МИ5 решает прекратить с ним сотрудничество. В ноябре 1944 года Эдварда Чапмена информировали, что британская разведка больше не нуждается в его услугах. А тут и война подошла к концу, так что агент Фрицхен перестал существовать сам собой.

Женщины агента Зигзага

Вера Фридберг

Дочь русской аристократки и немецкого коммерсанта. Эдди ухаживал за ней с самыми серьезными намерениями. Он катал ее на спортивном авто, водил по лучшим ресторанам и заваливал подарками. Один из биографов Чапмена утверждает, что дело даже дошло до брака, на который Эдди пошел, чтобы помочь своей возлюбленной легализоваться в Великобритании. Однако после того, как Вера узнала об изменах новоиспеченного мужа, она разорвала все отношения с ним, и Чапмену пришлось развестись с ней по факту неявки противоположной стороны в суд.

Фреда Стивенсон

Красотка-танцовщица из Саутенда была из той же среды, что и ее любовник. Фреда не задавала лишних вопросов, когда он уходил в ночь без нее и возвращался домой только под утро, чтобы нырнуть к ней в постель. Фреда родила Эдди дочь, Диану, о которой он узнал, когда отбывал срок в тюрьме на острове Джерси. Однако тюремная администрация запретила Чапмену писать какие-либо письма на свободу, и он никак не смог помочь своей дочери.

Бетти Фармер

Сногсшибательная блондинка, которая впоследствии написала автобиографию от лица «миссис Зигзаг», как и Эдди, отправилась покорять столицу из провинциального городка и весьма в этом преуспела. На момент встречи с Чапменом Бетти работала моделью и секретаршей, у нее был свой магазинчик одежды. Их роман был бурным и красивым. Его неожиданное завершение придало истории такой романтический накал, что Бетти все последующие годы вспоминала об этом времени как о самом счастливом в своей жизни.

Дагмар Лалум

Любовница-шпионка работала не только на Абвер, но и на норвежское Сопротивление. Эдди встретил ее в баре отеля в Осло. Всю первую неделю знакомства он был уверен, что Дагмар — просто ночная бабочка высокого полета. Постепенно она открылась ему, и однажды на яхте за бутылкой коньяка он тоже признался, что ведет двойную игру. Отправляясь на очередное задание, Эдди обещал своей возлюбленной, что обязательно вернется, они откроют ночной клуб в Париже, он женится на ней... Дагмар ждала его и так и не открыла тайну агента Зигзага, хотя за связь с ним норвежские друзья называли ее «фашистской шлюхой».

Сколько волка ни корми...

В 1946 году Эдвард Чапмен вернулся к своему излюбленному времяпрепровождению: он заседал в дорогих ресторанах Сохо в окружении старлеток, сомнительных собутыльников и всевозможной богемы, заключал какие-то подозрительные сделки, посещал бега. Однако чего-то не хватало в этом карнавале, а может быть, Акела чувствовал приближающуюся старость... В общем, в 1947-м он решил найти свою довоенную возлюбленную Бетти Фармер и, чем черт не шутит, жениться на ней. Были подключены лучшие частные детективы, однако Эдди просто натолкнулся на Бетти в Лондоне. Выяснилось, что чутье его не обмануло: она все еще была необыкновенно хороша и оказалась именно той женщиной, которая ждала его всю жизнь, была готова простить и принять любые экстравагантные поступки своего взбалмошного любовника. А принимать было что: после свадьбы Эдди вовсе не ушел на покой.

Он возобновил связи с криминальным миром Лондона, и МИ5 еще не раз пришлось вступаться за него перед законом и выговаривать прощение за его темные делишки. Эдди ловили то на контрабанде золота в Средиземном море, то на мошенничестве на бегах, то во время торговли на черном рынке... Вскоре после окончания войны Чапмен написал автобиографию, рассказавшую и о приключениях агента Зигзага. За это его пытались засудить британские спецслужбы (по причине разглашения секретной информации), однако потом книгу все-таки пропустили. По ней Теренс Янг снял фильм «Тройной крест».

Почти до последних дней Эдди оставался все тем же ловким бандитом из Сохо, и даже МИ5 не в состоянии пересчитать всех женщин, которые прошли через его постель. Однако Бетти прощала все, была для него преданной женой, даже родила ему дочку. Они и стали наследницами довольно внушительного состояния Эдди Чапмена, когда он умер на 83-м году жизни от сердечного приступа.