Леон Бакст: тот, кто писал портреты поэтов Серебряного века и создавал декорации для «Русских сезонов» Дягилева

В 1866 году в Гродно в семье евреев родился мальчик Лейб-Хаим Розенберг. Его отец, Израиль Рабинович Розенберг, по одним данным, был учёным-талмудистом, по другим — коммерсантом. Действительно, Розенберга удостоили звания почётного гражданина (его давали только учёным), которое не мешало его предпринимательской деятельности. Близкие друзья и родственники искренне любили семью маленького мальчика. Тем не менее счастья в этом браке не было, и родители развелись.

Настоящим кумиром ребёнка стал его дедушка, у которого Лейб-Хаим часто гостил после переезда в Санкт-Петербург. Он, парижанин Второй империи, бал светским человеком с очень хорошим вкусом. Его дом, украшенный гобеленами, парчой и мебелью из камня, поражал мальчика, вызывал в воображении мечты о чём-то высоком.

В десять лет Лейб-Хаим поступил в школу, и именно в это время он открыл для себя театр. Он самостоятельно вырезал кукол из журналов и гравюр, построил из нескольких досок сцену и начал ставить спектакли, основанные на операх Верди. Мальчик не ограничил себя этим и вскоре стал писать собственные пьесы.

Только в двенадцать лет раскрылся талант ребёнка к рисованию. В его гимназии готовились к празднованию столетия со дня рождения Василия Жуковского и организовали конкурс на лучший портрет. Розенберг взял за основу гравюру с изображением поэта и через несколько дней принёс свою работу судьям. Портрет, выполненный им, признали лучшим и повесили в гимнастическом зале.

Родители поначалу были очень недовольны новым увлечением ребёнка и считали, что это бесполезное занятие плохо влияет на его успеваемость. Лейб-Хаим же страстно хотел развить в себе талант художника. На помощь внуку пришёл дедушка, убедивший отца и мать показать работы юноши скульптору Марку Антокольскому. Он посчитал, что рисунки мальчика хороши, и посоветовал поступать в Академию художеств.

Благодарный Розенберг позже взял себе псевдоним — Бакст, сокращение от фамилии деда по материнской линии. Под новым именем он прославился на весь мир.

Начало творческой карьеры

В шестнадцать лет Леон Бакст должен был стать художником. На смотре в Академии художеств он провалился и, чтобы получить допуск к следующему испытанию, в течение всего следующего года учился писать с натуры. Наконец, его допустили к занятиям. Академия художеств позволила Баксту, изолированному от искусства, познакомиться с молодыми амбициозными людьми, которые были преданы своему делу. Одним из самых близких друзей для него стал Валентин Серов, любивший долгие беседы по вечерам.

Леон так и не закончил Академию: он ушёл из неё после скандала, разразившегося из-за его работы на конкурсе. В рамках заявленной темы («Мадонна, плачущая над Христом») Бакст изобразил Мадонну старой женщиной с растрёпанными волосами. Судьи перечеркнули рисунок и раскритиковали юношу.

 В 1891 году Бакст решил отправиться в заграничную поездку. В Париже он познакомился с молодым художником Альбертом Эдельфельтом, вместе с которым научился работать на свежем воздухе, изучая реальные объекты и игру света. Этот опыт оказался очень полезен: через два года поступил правительственный заказ на большое полотно, посвящённое приезду делегации адмирала Авелана в Париж.

До начала 1900-х годов Бакст в основном жил во Франции и редко бывал в Санкт-Петербурге. В эти короткие визиты он зарекомендовал себя как отличный портретист. Ему удалось создать серию портретов своих знаменитых современников: Сергея Дягилева, Айседоры Дункан, Жана Кокто, Зинаиды Гиппиус и других. Андрей Белый так вспоминал о работе художника: «Рыжий, румяный умница Бакст отказался писать меня просто, ему нужно было, чтобы я был оживлён до экстаза! Для этого он привозил из редакции журнала «Мир искусства» своего приятеля, съевшего десять собак по части умения оживлять и рассказывать умные истории и анекдоты, тогда хищный тигр Бакст, вспыхивая глазами, подкрадывался ко мне, схватившись за кисть».

В это же время Леон сблизился с Александром Бенуа, и это знакомство можно считать переломным моментом в его жизни. В кружок молодого критика входили писатели, философы, художники и просто любители искусства, поставившие перед собой цель уничтожить всё существующее, совершить революцию.

С 1898 года они начали выпускать собственный журнал, носивший название общества, — «Мир искусства». Сотрудником редакции нового издания, конечно, стал Бакст. Он занимался украшением обложки книги, рисовал красивые буквы и орнаменты. Кроме того, Леон иногда помогал Дягилеву, исправляя его работы. Художник пробовал свои силы и в иллюстрации, оформляя «Нос» Николая Гоголя. Эти рисунки можно рассматривать как первые опыты в разработке уникальных сценических костюмов. Позже в «Истории русской живописи» Бенуа написал: «У Бакста золотые руки».

Мирискусники оставили значительный след в русской культуре. Они переосмыслили проблемы художественной формы и изобразительного языка, открыли новые пути в искусстве.

«Русские сезоны»

В 1899 году Сергей Дягилев был назначен чиновником по особым поручениям. Понимая номинальность этой должности, он продолжал активно заниматься издательской деятельностью. Дягилев приступил к реформированию «Ежегодника императорских театров». Его стараниями журнал превратился в серьёзное художественное издание. Дягилев не остановился на достигнутом и, пользуясь положением, привлёк к работе в театре знакомых художников: Бенуа, Коровина, Серова и других. В 1901 году они занимались оформлением балета Лео Делиба «Сильвия», который стал дебютом Леона Бакста. Зрители были в восторге от созданных им декораций, не сохранившихся до наших дней.

После отставки Дягилева Бакст продолжил свою работу в Императорском театре. В 1903 году ему предложили разработать эскизы костюмов для балета «Фея кукол» братьев Легатов. Уже позже Бенуа писал, что премьера спектакля принесла славу молодому художнику: «С первых шагов Бакст занял прямо-таки доминирующее положение и с тех пор так и остался единственным и непревзойденным».

 В том же году Леон женился на Любови Гриценко, дочери Павла Третьякова. Чтобы отец дал согласие на брак, жених принял лютеранство. В 1907 году у Леона и Любови родился сын Андрей, однако супруги всё равно решили развестись. По предложению Валентина Серова Бакст отправился в короткую поездку по Греции, где создал несколько этюдов и множество зарисовок, ставших основой театральных декораций.

С 1910 года он жил в Париже, где сотрудничал с труппой Сергей Дягилева. Он показал Европе русский балет, к которому сам относился с пренебрежением: «Смотреть его с одинаковым успехом могут как умные, так и глупые — всё равно никакого содержания и смысла в нём нет; да и для исполнения его не требуется напрягать даже маленькие умственные способности». В 1909 году открылись «Русские сезоны», от которых пришли в восторг европейские критики и зрители. Слава пришла не только к танцорам, но и к художникам. Леон Бакст вдруг стал известен всему миру: его удивительные сказочные декорации к «Клеопатре», «Карнавалу» и другим спектаклям покорили зрителей. Он осознавал свою большую творческую силу и говорил, что художник подобен дирижёру, «который может взмахом своей палочки… безошибочно извлечь тысячу звуков».

 Бакст, как и раньше, не ограничивался созданием одних декораций и активно работал над костюмами актёров. В его костюмах выступали лучшие артисты Императорского театра и труппы Дягилева — Анна Павлова, Вацлав Нижинский и Тамара Карсавина. При подготовке эскизов он учитывал общее настроение спектакля и пластику танцоров. Известный критик писал: «Париж подлинно пьян Бакстом». 

«Коронованный» Парижем

Бакст не стеснялся идти против канонов классического искусства и создавал очень смелые образы. Он одел танцоров в шаровары и платья, сшитые из прозрачных и лёгких тканей. Европейцы были потрясены: такого себе не позволял никто. Творчество художника показало, что цвет и декорации могут стать полноценными участниками представления, раскрывающими образы героев.

По Европе после «Русских сезонов» прокатилась волна моды на всё восточное и русское: в магазинах продавали тюрбаны, шали и костюмы, в которых можно было увидеть что-то общее со сценическими образами актёров.

 В 1916 году Бакст задумался об открытии собственного дома моды, где бы соединились самые разные направления современного ему дизайна. После гастролей труппы Дягилева он разрабатывал дизайн аксессуаров, одежды, посуды, и полученный им опыт должен был стать основой творческой революции. Однако планам было не суждено сбыться: художник серьёзно заболел. В 1923 году, после Октябрьской революции в России, к нему приехали жена и сын. Ненадолго семья Бакста воссоединилась.

В 1924 году, в период работы над спектаклем «Истар» Иды Рубинштейн, известный дизайнер и художник умер. Проститься с ним пришли музыканты, поэты, артисты. Леона Бакста похоронили на кладбище Батиньоль в Париже.