Андрей Остерман: мастер интриги Российской империи

Как только закатывалась звезда очередного царя, все его сторонники тотчас же отправлялись в ссылку. И только один человек умудрился все эти годы оставаться в седле. Им был честолюбец, хитрец и мастер интриг Андрей Остерман.

Из-под статьи – в личные помощники царя

Кадр из сериала «Тайны дворцовых переворотов. Россия, век XVIII».

Немец Остерман попал на русскую службу при пикантных обстоятельствах. Сын пастора из Вестфалии Герман Иоганн Фридрих (впоследствии Андрей Иванович) во время студенческого застолья убил в драке товарища. Зная, что на родине его ждет суд, а, возможно, и казнь, юноша бежал в Амстердам. На тот момент Россия воевала со Швецией и, испытывая кадровый голод, привлекала в свои ряды каждого желающего. Когда в Амстердам прибыл русский вице-адмирал Корнелий Крюйс, голодный Остерман предложил свою кандидатуру. Подшкипер проявил свои таланты в языках и делопроизводстве уже по пути в Россию, и Крюйс не раздумывая назначил немца своим секретарем.

Вскоре перспективного юношу заметил сам царь Пётр, отличавшийся феноменальным чутьем на потенциалы. Остермана сначала назначают тайным писарем при царской канцелярии, а после и личным секретарём государя. Немцу потребовалась пара лет на блестящее овладение русским, и уже к тому моменту царь высказывался о его профессионализме крайне лестно. Петр Первый писал о подчиненном, что тот ни разу не допустил ни единой ошибки. Остерману поручалось составлять ответственные обращения к иностранным дворам на множестве языков, и он ни разу не подвел русского правителя. «Я не нашел в его работах ни малейшего недостатка», - говорил требовательный Петр.

В 1721-м Остерман зарекомендовал себя едва ли не большим патриотом России, чем царь. Он серьёзно рискнул и победил. Петр поручил ему ассистировать Якову Брюсу в заключении со шведами Ништадтского мира после долгой и изматывающей Северной войны. Петр I настолько от нее устал, что готов был вернуть Швеции захваченный русскими Выборг, лишь бы ускорить процесс. С этим предложением он и отправил в Ништадт Павла Ягужинского, когда Остерман уже начал переговоры. Узнав о об этом, царский секретарь попросил выборгского коменданта Шувалова задержать посланца на несколько дней. Это было легко с падким на выпивку Ягужинским. Когда последний после обильных застолий наконец явился в назначенное место, мир уже был подписан. А Выборг, благодаря дипломатическому мастерству Остермана, остался за русскими навсегда.

Тайный враг Меншикова и политический Олимп

Русская супруга Остермана Марфа Ивановна.

После смерти Петра корона перешла к его супруге – Екатерине I. Политикой новая правительница не заморачивалась, поэтому страной управлял Верховный тайный совет, возглавляемый ее любимцем Александром Меншиковым. В состав ВТС входил и Остерман, имевший на тот момент уже серьезное влияние при дворе и воспитывавший внука Петра I. Когда здоровье императрицы пошатнулось, завязался спор о наследнике. Меншиков выступал за кандидатуру Петра Алексеевича, планируя женить его на собственной дочери. Второй клан министров отстаивал дочь Петра Елизавету. Остерман же стоял в стороне от всех, задумав поженить обоих кандидатов несмотря на то, что они приходились друг другу родными теткой и племянником. Победил Меншиков, а Остерман занял позицию его сподвижника. При этом тайно склонил Петра II на свою сторону и умело использовал его в собственных интересах. В итоге Петр Алексеевич отстранил Меншикова от власти, сослав в сибирский Березов.

С воцарением Анны Иоанновны Остерман всецело распоряжался важнейшими делами России. Первый министр Кабинета мог себе позволить не считаться с мнением остальных представителей власти. Параллельно ему удалось сблизиться с Минихом, руками которого свергнул властного Бирона. А вскоре лишил влияния и самого Миниха. Получив неограниченную власть в империи, Остерман наслаждался фурором.

Мнимые недуги и сокрушительный финал

В отличие от большинства беспечных русских министров, немец Остерман был крайне прагматичен.

Еще одной курьезной особенностью, отличавшей Андрея Остермана, было мастерское изображение мнимой болезни, всегда наступавшей вовремя. Причем, из его разнообразных недугов можно было сложить медицинский справочник. Как только возникала необходимость ставить подпись под каким-нибудь рискованным документом, у Остермана неожиданно диагностировалась подагра именно правой руки, что блокировало владение пером. В преддверии ответственного визита ко двору, итогом которого вполне могла стать ссылка в Сибирь, Андрея Ивановича одолевал ревматизм. Во время встреч с иностранными послами дипломата даже настигала рвота, что срывало сложные переговоры и не позволяло взять на себя ответственность за их финал.

Важнейшие правительственные заседания, свержения власти и установления новой, дворцовые перевороты, - все это, как правило, проходило вне участия внезапно захворавшего Остермана. После очередного «приступа» он надолго уединялся в своей усадьбе, лежа в постели и издавая громкие стоны, что можно было без труда услышать с улицы. С прояснением ситуации или коронацией очередного нового правителя Остерман успешно поправлялся и становился в привычный строй. Около 20 лет все эти трюки сходили ему с рук. Но трон заняла Елизавета Петровна, в отношении которой Андрей Иванович плел особо истовые интриги. Государыня даже не скрывала, что намерена ему за все отомстить. В очередной раз заболевшего Остермана силой достали из постели и повезли на плаху. Впрочем, казнь была только показательным уроком. Когда палач уже было занес над головой вице-канцлера секиру, прозвучал указ о помиловании. Стареющий Остерман отправился в Березов, где не так давно скончался сосланный его стараниями Александр Меншиков.