Запрещенный концерт и ленинградский бунт 1978 года

В 1972 году, во время личной встречи Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев и президент США Никсон, помимо прочего, договорились и о культурном сотрудничестве двух стран. Одним из первых результатов этого стал советско-американский фильм «Синяя птица» с участием Элизабет Тейлор и Джейн Фонды, снятый в 1976 году на киностудии «Ленфильм». Опыт оказался удачным, и съемки межгосударственного кино было решено продолжать.

В 1977 году на той же студии «Ленфильм» затеяли производство советско-английской картины под условным названием «Карнавал». Режиссером будущего фильма был назначен Евгений Татарский, а за организацию съемок взялись директор «Ленфильма» Виктор Блинов и английский продюсер, потомок русских эмигрантов Дмитрий Де Грюнвальд. Как вспоминал Евгений Татарский, «первоначальный сценарий представлял жуткую вампуку. Музыкант английской или американской рок-группы происходит родом из русской северной деревни. Его команда приезжает в Ленинград и даёт концерт на Дворцовой площади. Атмосфера прекрасного города и музыка, навевают герою какие-то воспоминания о его корнях… Я уже подробностей не помню, помню только деревню и концерт».

Хотя «Карнавал» должен был стать легкой музыкальной комедией, с самого начала этот международный проект попал под плотный контроль идеологических отделов ЦК КПСС и Ленинградского обкома партии. Сценарий ещё не был даже дописан, а Де Грюнвальд повёл затяжную торговлю с партийными чиновниками за то, кто из музыкантов будет участвовать в фильме. Все понимали, что ключевой сценой должен будет стать интернациональный концерт на Дворцовой площади. Это мероприятие имело большое значение и само по себе: к тому времени из действительно популярных англоязычных западных музыкантов в СССР гастролировал только Клифф Ричард, чьи концерты вызвали немалый ажиотаж. Де Грюнвальд понимал, что участие мировых поп-звезд обеспечит его картине успех, как в Советском Союзе так и во всём мире, но коммунистические идеологи подходили к каждому музыканту со своими лекалами. Например, они отвергли идею участия в концерте американской джаз-роковой группы «Chicago»: якобы в её составе имелся русский эмигрант (на самом деле Джеймс Панков был родом из Германии, и никакого отношения к СССР не имел). Боб Дилан, которого советская печать подавала как борца за мир и против империализма, запросил миллионный гонорар, и его кандидатура отпала сама собой. Дал предварительное согласие на участие в фильме лидер «Pink Floyd» Дэвид Гилмор. Он, по его собственным словам, был марксистом, и любил читать Ленина. Однако запрошенный им гонорар в бюджет фильма никак не вписывался. Закидывались удочки даже Полу МакКартни, но он отказался от участия в проекте по причинам личного характера.

В конце концов, удалось договориться с американской группой «Santana», находившейся тогда в зените славы, с фолк-роковой певицей Джоан Баэз, отличавшейся по мнению советских идеологов, прогрессивными взглядами и знаменитой группой «The Beach Boys», к тому времени, правда, уже сильно подрастерявшей былую популярность. Не менее важной задачей было отобрать и советских участников концерта и всего фильма. В сценарии предусматривались маленькие роли для певиц Эдиты Пьехи и Розы Рымбаевой, а также для карякского народного ансамбля. На Дворцовой площади на одной сцене с американцами разрешили выступить белорусскому ансамблю «Песняры» и челябинскому «Ариэлю». Роль главной звезды концерта и фильма отвели Алле Пугачевой. Де Грюнвальд, желавший посмотреть её концерт собственным глазами, специально съездил в Минск. Аншлаг на стотысячном стадионе произвел на англичанина большое впечатление, и он без колебаний утвердил Аллу на главную роль. Начались переговоры о том, что во время концерта она исполнит свою песню «Приезжай хоть на денёк» под аккомпанемент замечательного гитариста Карлоса Сантаны.

Идея, которая поначалу, казалась несбыточной даже тем, кто имел непосредственное отношение к её реализации, становилась вполне реальной. В начале лета 1978 года дело дошло до найма автотрейлеров, которые должны будут отвезти в Ленинград многотонную аппаратуру и разобранную сцену. Уже решались мелкие рабочие вопросы вроде аренды гостиничных номеров в Ленинграде для водителей и техников.

Фильм «Карнавал» — удивительный миф

Информация о предстоящих съемках фильма с участием американских рок-звезд появилась в советской прессе в мае 1978 года. Об этом в рубрике «Звуковая дорожка» рассказала газета «Московский комсомолец». Имена Сантаны, МакКартни и Пугачевой, конечно, обратили на себя внимание меломанов, но никакой конкретики заметка не содержала. Особо волноваться было не из-за чего.

15 июня в Сан-Франциско американские участники проекта объявили дату предстоящего концерта на Дворцовой площади — 4 июля. На пресс-конференции присутствовал и корреспондент ТАСС. Он переслал в Союз информацию о грядущем мероприятии, которое послужит «интересам лучшего взаимопонимания между народами СССР и США».

Заметку ТАСС напечатала газета «Ленинградская правда». На третьей полосе главного партийного издания Ленинграда черным по белому значилось, что 4 июля на Дворцовой площади сыграют звезды мировой рок-музыки. Молодежь заволновалась.

Все силы продюсеров были брошены на организацию концерта. Окончательный сценарий ещё только дописывался. Костюмы ещё только шили, а натура окончательно ещё не была выбрана, но все понимали, что если концерт на Дворцовой пройдет с намеченным размахом, это обеспечит «Карнавалу» прокатный успех. Сцену впервые планировали установить прямо в арке Генерального штаба, крылья здания стали бы своеобразными кулисами. Английские проектировщики планировали подиум высотой в два с половиной метра, чтобы никто из зрителей не смог бы помешать артистам. На брусчатке площади и на крышах окрестных зданий наметили места для двенадцати съемочных групп. Звук предполагалось писать на 48-дорожечный магнитофон. Продюсеры считали, что на концерт соберутся около 200 тысяч человек.

Де Грюнвальд потратил на организацию более двух миллионов долларов собственных средств. В середине июня он официально объявил, что контракт с советской стороной подписан. Позже оказалось, что он чуть-чуть поторопился. 20 июня во время обеда режиссера и продюсеров в лондонской гостинице Виктора Блинова позвали к телефону. Он вернулся с перекошенным лицом: «Ничего не будет!» В тот же день директор «Совинфильма» отправил в Лондон телеграмму о приостановке работы над «Карнавалом».

Официальная причина была названа лишь через месяц: «Недостаточная проработка сценария». Все понимали, что это только предлог. О реальных причинах ходили лишь слухи. Говорили, что Джоан Баэз сказала на какой-то американской радиостанции, что толкнет с ленинградской сцены речь в защиту свободы слова. Более вероятной выглядела версия о возмущении главы Ленинградского обкома партии Григория Романова по поводу празднования Дня независимости США на главной площади его вотчины. Возможно, в руководстве возобладала точка зрения, что этот концерт нанесет сокрушительный удар по коммунистической идеологии.

Западные издания, в том числе музыкальные, успели сообщить об отмене концерта. 30 июня о том, что шоу на Дворцовой площади не состоится, рассказал в своей передаче «Рок-посевы» на волнах Би-Би-Си Сева Новгородцев. Однако в ленинградской печати ни одного сообщения об отмене этого мероприятия не появилось. И произошло то, о чем долго мечтали советские контрпропагандисты: потенциальные зрители поверили не Би-Би-Си, а родной «Ленинградской Правде», и продолжили ждать вожделенного концерта.

Сумбур вместо музыки: демонстрация на Невском

Ещё днём 4 июля вокруг Дворцовой начала кучковаться молодежь. Ни сцены, ни камер, ни аппаратуры на площади не было, но это почему-то публику не отрезвляло. После шести вечера, по рассказам очевидцев, толпа насчитывала более полутора сотен человек. Все чего-то ждали. Появилась милицейская машина с громкоговорителем. Раздалось требование мирно разойтись, потому что никакого концерта не будет. Впервые услышав об отмене шоу, толпа заволновалась ещё больше, и расходиться наотрез отказалась.

Шоу началось почти одновременно с двух сторон. У Адмиралтейства людей начали хватать и запихивать в милицейские УАЗики. Подъехала пара крытых грузовиков с сидевшими внутри солдатами. В это время со стороны улицы Халтурина (нынешняя Миллионная) и со стороны хоровой капеллы прямо на толпу двинулись поливальные машины. Они выстроились клином и начали водой вытеснять людей с площади. Многотысячную толпу выдавили на Невский, и она двинулась вверх по проспекту. Все уже поняли, что ни кина, ни музыки не будет. Раздались предложения двинуться к редакции «Ленинградской правды» и потребовать там ответа за напечатанную дезинформацию. Внезапно началась стихийная демонстрация.

Тысячная толпа относительно спокойно дошла до Гостиного двора по проспекту, на котором перекрыли движение транспорта. Здесь опять начались задержания и попытки разогнать несанкционированную демонстрацию. Хватали тех, на ком была мокрая одежда: это служило неопровержимым доказательством, что человек шел с «концерта». Окрестные отделения милиции мгновенно оказались переполнены. Некоторые участники шествия рассказывали, что их отвозили на несколько кварталов вбок от Невского, и там просто отпускали. Видимо, главной задачей милиции было остановить и рассеять демонстрантов. Но толпа была слишком велика и продолжала движение по инерции.

У Аничкова моста высадили десант курсантов морского училища. Те навернули свои ремни на кулаки и принялись лупцевать мокрых волосатиков бляхами. Только теперь толпа остановилась. Часть её свернула на площадь Островского и направилась к Фонтанке, где находился Дом печати. Остальных удалось рассеять по окрестным улицам. Однако волнения на этом не закончились. Многие из обсохших меломанов вновь добрались до Дворцовой, и там вновь образовалась толпа, недовольно простоявшая на площади почти до часу ночи. Пока мосты еще не развели, самые радикально настроенные любители Сантаны обходным путем двинулись в сторону Смольного. Лишь ближе к утру на улице Воинова (ныне Шпалерная) милиции удалось рассеять их окончательно.

На следующий день начался разбор полетов. Директора «Ленфильма» Виктора Блинова уволили. Больного секретаря парторганизации «Ленфильма» Олега Шаркова на «Скорой» доставили в Смольный, где он получил строгий выговор. Большие неприятности были у Бориса Фельда, журналиста «Ленинградской правды», поставившего в полосу ту самую информацию ТАСС. Демонстранты, угодившие в милицейские отделения, получили выговоры по месту учебы или работы. Через полгода Григорий Романов на партконференции ленинградских коммунистов назвал события 4 июля «политической провокацией», планы «Ленфильма» — «антисоветскими», а меломанов на Дворцовой — «сборищем, спровоцированным «Голосом Америки»».

Дмитрию Де Грюнвальду, чтобы возместить понесенные потери, разрешили снять документальный фильм об Эрмитаже. Евгений Татарский после неудавшегося «Карнавала» поставил замечательный сериал «Приключения Принца Флоризеля». А рок-концерт на Дворцовой площади, сопоставимый по размаху с отменённым, состоялся только 19 июня 2004 года. Тогда в Санкт-Петербурге выступил Пол МакКартни, тот самый, которому личные обстоятельства не позволили написать музыку для так и не снятого фильма «Карнавал».