Забытый шмак Дегоп: как без вести пропадали русские корабли

Вскоре после воцарения императрицы Елизаветы Петровны (1709—1761),  21 августа 1745 года, небольшой русский военный транспорт, шмак* «Дегоп», следуя с грузом из Ревеля в Кронштадт, налетел на подводную скалу недалеко от побережья Эстляндии (Эстония) и сломал себе киль. Это был «старый трудяга», купленный у частного судовладельца еще в 1719 году и тогда же введенный в состав БФ. Корабль участвовал в Северной войне 1700–1721 годов, доставляя провиант и материалы на суда флота и в приморские крепости. В 1722–1724-х, 1728-м и 1730–1745 годах перевозил грузы между портами Финского залива. В 1725–1727 годах ставил вехи в Финском заливе. В 1729 году ходил в Лодейное Поле, доставил провиант на Олонецкую верфь, а с верфи в С.-Петербург — металлические изделия.

*Шмак – полуторамачтовое грузовое палубное судно с первоначально шпринтовым вооружением, позднее стало использоваться гафельное парусное вооружение. Грузоподъемность (грузовместимость) 60—100 ласт (ласт обычно равнялся 2 рег. т или 5,66 м³, но имелись и местные отклонения). Шмаки возникли в Нидерландах, позднее их стали использовать в Германии. Основным районом использования шмаков были побережья Северного и Балтийского морей. Они имели парусное вооружение шлюпа или кеча в зависимости от размеров. На грот-мачте с неспускаемой стеньгой над шпринтовым гротом на рее несли топсель. В носовой части стояли три стакселя, причем фока-стаксель крепили на фока-штаге раксами, в то время как кливер и бом-кливер были летучими. В большинстве случаев шмаки имели боковые шверты, а их небольшая бизань-мачта стояла достаточно близко к корме. В России 2-мачтовые шмаки с косыми парусами применялись в 1-й половине XVIII века в качестве военных транспортов, а также для перевозки леса на Балтийском и Каспийском морях. Длина 18—27 м, ширина около 7 м, высота борта около 3 м, грузоподъемность 40–140 т, экипаж 20–30 человек.

Судно спасти не удалось, его разбило прибоем, но команда не только уцелела, но и успела снять наиболее ценное имущество и груз. Командир судна*, доложивши рапортом в Адмиралтейств-коллегию о случившемся несчастии, взял отставку и уехал жить в свое имение, а команду оставил сторожить казенное добро и ожидать указаний из Петербурга. Матросы сложили все имущество в построенный специально большой сарай и стали добросовестно ждать решения своей участи, но ожидание весьма затянулось...

 *В фундаментальном труде Л. Конкевича «Летопись крушений и других бедственных случаев военных судов русского флота» командиром корабля на момент крушения указан мичман Л. Голенищев-Кутузов (Логинъ). Эту же информацию со спокойной душей перенес в свою книгу «Погибли без боя. Катастрофы русских кораблей XVIII–XX вв» современный военно-морской историк  А.А. Чернышев. Действительно в «Списках судов Российского флота» указано, что последним командиром шмака был Л. Голенищев-Кутузов. «Командиры: М.Я. Гове (Говий) (1725; 1727), Черевин (1729), И. Чернышев (1730), Л. Голенищев-Кутузов (1735)». Однако при написании статьи возникли большие сомнения, что представитель столь «авторитетного» дворянского рода, мог 10 лет сидеть на должности командира крошечного суденышка. Пришлось поднять послужной список Логина Ивановича – действительно в 1835 году он был назначен командиром «Дегопа» и «плавал за провиантом в Ригу», однако уже 1 сентября 1837 года «назначен в Украинскую экспедицию». В 1841 году вообще выбыл из списков. Ничего другого о личности командира шмака на 1845 год найти не удалось – эта маленькая историческая загадка еще ждет своего исследователя.

Спустя семнадцать лет один из адмиралтейских чиновников, разбирая архив, случайно наткнулся на рапорт командира всеми забытого судна. Резолюции на нем не было!!! О найденной бумаге перепуганный чиновник тотчас доложился по команде. Поднялся переполох – целый экипаж матросов пропал со службы.

К месту крушения была снаряжена многочисленная комиссия, с инструкциями найти и строжайше наказать «беглецов», которая обнаружила на ранее ничейном побережье аккуратную процветающую деревушку в окружении тщательно возделанных полей и огородов. Уездные власти, предупрежденные командиром перед убытием об оставление для выполнения специального задания воинской команды, делами «отдельного гарнизона» совершенно не интересовались. А с местным бургомистром самые теплые отношения установил, оставшийся за командира, старший боцман корабля – большой мастер по изготовлению различного рода наливок и настоек. Естественно, никаких повинностей «гарнизон» не нес и налогов не платил.

 Молодой крепкий мужик, не зависимо от национальности, на селе во все времена был более чем востребован, а тут целая дружная и дисциплинированная «артель». Поэтому матросы в ожидание решения столичного начальства давным-давно переженились на местных барышнях, обзавелись детьми, капитально отстроились (благо ремесло плотника хорошо знакомо каждому матросу-паруснику), обросли скотиной и инвентарем, но, как и прежде, ревностно оберегали сарай с казенным добром, наличие которого полностью соответствовало описи. Также в полном комплекте был и личный состав, который имел «исключительно бодрый и здоровый вид».

 Члены комиссии попали в крайне затруднительное положение – ведь все делалось так, как распорядилось начальство, а нельзя же наказывать за строгое выполнение приказа. Какое решение было принято на этот раз по экипажу пропавшего судна, точно неизвестно, но, учитывая полное отсутствие «итоговых» документов, вполне вероятно, что о нем снова благополучно «позабыли». Это вполне устраивало и здорово оплошавшее адмиралтейское начальство и, конечно же, самих матросов.

 Все 17 лет «Дегоп» официально числился без вести пропавшим судном. Далекому от морских дел читателю трудно представить, что боевой корабль с экипажем в десятки, а иногда и сотни человек может бесследно исчезнуть. Но такие случаи, правда редко, в истории российского флота имелись. Пропадали и мелкие суда и даже огромные фрегаты и линкоры, при этом так и не нашли документальных свидетельств их гибели ни в архивах России, ни в архивах других стран (в том числе бывших противников). Вот лишь краткий обзор каких случаев за «парусный период».

 Буер «Люстих» (шкипер П. Класен) БФ. Основные размерения 9,2×2,9×1,1 м. Заложен на Сясьской верфи, строитель В. Литкин, спущен в 1704 году. Участвовал в Северной войне (1700–1721). В 1704–1715 годах доставлял провиант и грузы в приморские крепости, на верфи и на суда эскадры. В 1716 году с флотом ходил в Копенгаген (был загружен порохом). На обратном пути пропал без вести.

Гекбот «Астрабад» (мичман А. Арцыбашев) КФл. Длина 24,77 м, ширина 7,42 м, осадка 3,38 м. Построен в 1729 году в Казанском адмиралтействе. В 1731 году пропал без вести в Каспийском море.

Палубный бот № 2 ЧФ (лейтенант А. Мальцов) в сентябре 1772 года был направлен из Кафы (Феодосия) в Керчь и пропал без вести*.

  *Существует почти официальная легенда, что когда бот оказался занесенным к абхазским берегам, где его атаковали местные жители, не имея возможности спасти свое судно, лейтенант Александр Мальцов взорвал его вместе с противником и оставшимися живыми к этому времени моряками бота, но она не имеет документального подтверждения.

 Линейный корабль «Азия» БФ (капитан 1-го ранга Н.В. Толбузин). Длина 43,57 м, ширина 11,7 м, осадка 5,5 м, вооружение 54 пушки. Заложен 27 февраля 1764 года на Соломбальской верфи в Архангельске, спущен 13 мая 1768 года, строитель И.В. Ямес, участвовал в войне с Турцией 1768–1774 годов. В составе 3-й Архипелагской эскадры контр-адмирала И.Н. Арфа «Азия» в 1770 году перешла из Ревеля в порт Ауза на острове Парос. В 1771 и 1772 годах корабль крейсировал в Архипелаге, блокировал Дарданеллы. 7 февраля 1773 года он вышел от острова Миконо к острову Имбро и 9 февраля пропал без вести, бесследно исчезли 439 человек.

Бот «Миус» АзФл (капитан-лейтенант Я.И. Лавров). Основные размерения 20,1×5 ×2,3 м, вооружение 12 орудий и фальконетов. Заложен  на Новохоперской верфи, спущен в 1772 году, вошел в состав Азовского Флота. Участвовал в войне с Турцией 1768–1774. 22 июля – 9 сентября 1782 года перешел из Херсона в Смирну, доставив туда русского консула И.И. Хемницерова. Возвращаясь на родину, 22 октября бот вышел из Константинополя, но в Херсон не прибыл. Пропал без вести в Черном море.

 Фрегат «Крым» ЧФ (капитан 2 ранга Н.Ф. Селиверстов). Длина 39 м, ширина 10,5 м, осадка 3,6 м, вооружение 44 орудия (28 12-фн, 12 6-фн, 4 3-фн). Заложен 29.09.1778 на Новохоперской верфи под первоначальным названием «Десятый», строитель С.И. Афанасьев, спущен 14.04.1779, вошел в состав Азовского Флота, с мая 1783 года – в составе Черноморского флота. Участвовал в войне с Турцией (1787–1791), 31 августа 1787 года в составе эскадры контр-адмирала графа М.И. Войновича вышел из Севастополя к берегам Болгарии на поиск турецких судов. 8 сентября у м. Калиакра эскадра попала в сильный шторм, продолжавшийся пять суток. В ночь на 9 сентября фрегат пропал без вести.

 В 1790 году (в ходе Русско-шведской войны 1788–1790) в финляндских шхерах без вести пропали 8 гребных канонерских лодок. Основные размерения 20,7×4,6×1,5 м, вооружение по одной 18-фн и 12-фн пушки, 2 мачты, 15 банок.  Строились на Волховской верфи, спущены в 1788 году, вошли в состав БФ. Хотя это были совсем небольшие парусно-гребные суда длиной около 20 м, но экипаж каждой лодки насчитывал 70 человек, в том числе 60 гребцов.

 Транспорт № 3 ЧФ (лейтенант К.Т. Алексеев). Бывший турецкий «купец», взят бригом «Орфей» у Сизополя 4 мая 1829 года. 28 сентября 1829 года в составе отряда гребной флотилии вышел из Сизополя в Николаев. 6 октября во время сильного шторма отстал от отряда и пропал без вести.

 Шхуна «Стрела» БФ (лейтенант М.Е. Шалухин). Длина 24,4 м, ширина 6,7 м, осадка 2,7 м, вооружение 14 орудий, экипаж 50 человек. Заложена на верфи в Лодейном Поле 19 мая 1829 года и после спуска на воду 3 сентября 1829 года вошла в состав Балтийского флота. В составе отряда мелких судов под командованием контр-адмирала А.П. Лазарева на пути из Ботнического залива к мысу Дагерорт в бурную ночь на 20 августа 1831 года разлучилась с отрядом и пропала без вести. Посланные на поиски шхуны бриги «Феникс» и «Усердие» не нашли ее следов. Бесследно исчезли: командир, 3 офицера, 3 гардемарина и 47 нижних чинов.

 Бриг «Курил» ОФл (капитан-лейтенант А.И. Григорьев). Основные размерения 22,4 × 7 × 3,7 м, вооружение 12 орудий, экипаж 42 человека. Заложен 26.11.1839 на Охотской верфи, строитель Штейнгертер, спущен 28.7.1842, вошел в состав ОФл. В 1850 году участвовал в перенесении военного порта из Охотска в Петропавловский порт. 5 июля 1850 года вышел из Охотска с грузом и 38 пассажирами и пропал без вести. Впрочем, тут кое-какие следы со временем обнаружили – найденные в следующем году обломки на острове Ахта, видимо, принадлежащие военному судну, позволяют догадываться о месте крушения брига на этом острове или вблизи его.

 Тендер «Камчадал» ОФл (штурман Кузьмин). Водоизмещение 50 т, основные размерения 13,4 × 4,9 × 0,6 м, экипаж 13 человек. Место постройки и фамилия строителя неизвестны. Спущен в 1849 году, вошел в состав ОФл. В 1850–1858 годах поддерживал сообщение между портами Охотского моря. 11 октября 1858 года вышел из Николаевска-на-Амуре с провиантом для Удска, при температуре воздуха –11°С. В пункт назначения тендер не пришел. Точное место и время гибели «Камчадала» неизвестны.

Парусно-паровой клипер «Опричник» БФ. Длина между перпендикулярами 46,3 м, ширина 8,4 м, осадка 3,9 м, водоизмещение 615 т. Машина мощностью 150 номинальных л. с. Скорость 8—9 уз. Вооружение: 60-фн пушка № 1 и две 24-фн карронады. Заложен 5 января 1856 года, спущен 14 июля 1856-го, 24 июня 1858 года в составе 2-го Амурского отряда капитана 1-го ранга А.А. Попова вышел из Кронштадта на Дальний Восток. В Николаевске-на-Амуре отряд присоединился к Дальневосточной эскадре. Клипер занимался исследованием берегов Японских и Корейских островов. В 1861 году «Опричник» под командованием капитан-лейтенанта П.А. Селиванова отправился в обратный путь на Балтику. Из Шанхая он вышел 31 октября. После дозаправки в порту Батавия (Джакарта), 26 ноября 1861 года клипер вышел в Индийский океан и пропал без вести. Поиски экипажа «Опричника» не принесли результатов. По заключению Морского министерства, основанному на свидетельствах судов, находившихся в то время в Индийском океане, вероятно, клипер погиб в ночь с 13 на 14 декабря 1861 года в точке на широте около 22° зюйд, долготы около 67 ¼° ост во время сильного урагана. Однако позже русскими моряками был сделан вывод: «гибель «Опричника» в урагане возможна и до некоторой степени вероятна, но далеко не доказана». 7 апреля 1863 года клипер был исключен из списка судов флота. Пропали: командир, 7 офицеров, 14 унтер-офицеров и 73 нижних чинов.

Поэтому не удивительно, что, имея такую статистику, чиновники Адмиралтейств-коллегии, «прозевав» рапорт командира и не получая сведений о шмаке, без лишнего шума записали его в графу пропавших без вести, где он мирно пребывал, до «открытия», сделанного бдительным архивистом.