Жертвы и палачи «бунташного» века

«Покаянная изба» для закоренелых преступников

В XVII столетии путь на эшафот был прописан законом. Соборное уложение 1649 года предусматривало смертную казнь в 60 случаях. Среди них — надругательство, измена мужу, изготовление фальшивых монет, поджог имущества, богохульство, сдача городу неприятелю и многое другое. Способы казни разнились. Супругу, уличенную в измене, закапывали в землю по шею («живу окопати в землю… и держати ея в земле до тех мест, покамест она умре»). Фальшивомонетчику в горло заливали расплавленный металл. В уложении перечислялись и другие наказания — например, вырывание ноздрей, отсечение уха или ноги. Нередко преступник прощался с жизнью из-за болевого шока или инфекции. Провинившихся секли кнутом — не вдали от любопытных глаз, а в оживленной части города. Кнут предварительно проваривали в молоке, чтобы удары приносили как можно больше мучений. «Кнут — пуще четвертования», — справедливо заметил князь М. Щербатов, современник Екатерины II. Известны случаи, когда осужденные торговались с палачом о числе ударов кнутом, они готовы были заплатить немалую сумму.

Приговоренные к смерти проводили последние недели в так называемой «покаянной избе», где должны были осознать греховность своих поступков. Палачей в народе называли «заплечных дел мастерами»: они не только убивали, но и истязали преступников. Годовое жалованье палача составляло 4 рубля. Для сравнения: в Москве плотник получал до 40 копеек ежемесячно, чиновник — около 2 рублей в месяц; 1 кг хлеба стоил 1 копейку. Горожане не стремились стать палачами, поэтому их назначали посадские люди. Жалованье «заплечных дел мастерам» выделяли из казны.

Иностранцы, служившие в России, щекотали читателям нервы, описывая сцены казней. Впрочем, возможно, в отдельных случаях не обошлось без преувеличений. Дипломат Яков Рейтенфельс в книге «Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии» рассказывал о пытке капающей на голову водой, «ругательнице-палке» для должников, сожжении живьем. А вот ссылка, по словам Рейтенфельса, могла завершиться удачно: «Одни определяются в военную службу, другим поручается охота на соболей и обрабатывание почвы, и откуда они по большей части, если получат прощение от царя, возвращаются к себе гораздо более богатыми. Ибо при уходе оттуда им разрешается взять с собою столько собольих шкурок, сколько они могут обернуть вокруг тела вместо одежды; в Москве же они продают их с громадным барышом».

Расправа над боярами

Народные выступления XVII столетия сопровождались массовыми убийствами. В будничном тоне современник перечислял зверства толпы во время Соляного бунта 1648 года: «Стрельцы вытащили Назария Чистого из потайной дыры или кладовой и тотчас же, без всякой жалости и милосердия, убили ударами дубины, причем так его изувечили, что его нельзя было узнать; затем раздели его до нага, бросили во двор на навозную кучу и оставили его совсем голого и непокрытого на весь день и ночь». Спустя 14 лет после этих событий Москву вновь потрясло восстание — Медный бунт. На этот раз участников ожидала жестокая расправа. Соответствующий приказ отдал Алексей Михайлович по прозвищу «Тишайший». «Царь велел лю­дей бити и рубити до смерти и живых ловити», — резюмировал чиновник Посольского приказа Григорий Котошихин. Толпу оттеснили к Москве-реке, десятки были потоплены. Многие встретили свой конец на виселице. Применялось четвертование — сначала жертве отрубали руки и ноги, и лишь затем голову. По разным данным, до 2 тысяч восставших были направлены в бессрочную ссылку.

Алексей Михайлович и его приближенные полагали, что массовые казни надолго отобьют у подданных желание брать в руки оружие. Однако уже спустя 5 лет после Медного бунта собрал войско Степан Разин.

Медленная смерть

Теплым июньским днем 1671 года атамана казнили на Болотной площади. Перед этим предводителя восстания пытали, надеясь, что он расскажет о припрятанных богатствах. В день казни преступника везли через город прикованным цепью к виселице. По свидетельству Якова Рейтенфельса, атамана били кнутом по израненной спине, однако он не издал ни звука. Место, где казнили Разина, окружал тройной ряд солдат. Сначала был зачитан длинный приговор.

Затем атамана лишили ног и рук, отсекли голову. Части трупа выставили на высоких шестах. Брат атамана Фрол в этот день избежал казни. Он указал место, где якобы хранился клад: «На острове реки Дону, на урочище, на Прорве, под вербою». Найти клад так и не удалось, но Фрол выиграл время. В 1676-м его, как и брата, казнили на Болотной площади. Та же участь ожидала сподвижников Разина. Были колесованы, четвертованы, повешены или посажены на кол не только видные, но и рядовые участники восстания. Не оставалось шансов на смягчение приговора у тех, кто не просил о помиловании и не принес присягу.

«И кровь, и казни в себе переживал»

В 1698 году, пока Петр I путешествовал по Европе, учился и развлекался, стрельцы готовили в Москве переворот. Восстание обернулось массовыми казнями: были убиты более тысячи человек. Этим событиям Василий Иванович Суриков посвятил картину «Утро стрелецкой казни». Художник писал: «А я ведь это всё — и кровь, и казни в себе переживал». Почти 2 тысячи человек попали за решетку, не менее 600 обживались в ссылке. Несколько месяцев трупы стрельцов не убирали с места казни. В ходе пыток использовались раскаленные угли и кнуты. За страданиями стрельцов, бывало, наблюдал и сам государь. Если обвиняемый терял сознание, на несколько дней мучения прекращались, чтобы возобновиться с новой силой.

Еще один способ казни, применявшийся в XVII столетии — сожжение. Так погибли десятки старообрядцев, в том числе идеолог движения протопоп Аввакум. Старообрядцам отрезали пальцы или язык, наказывали кнутом. Сжигали на костре и тех, кто был признан виновным в колдовстве.

А вот патриарх Никон, сосланный при Алексее Михайловиче в Ферапонтов Белозерский монастырь и затем в Кирилло-Белозерский монастырь, избежал суровых наказаний и по настоянию царя Федора Алексеевича был похоронен с почестями, достойными патриарха.