Юсуповы против «Metro-Goldwyn-Mayer», или Как появился дисклеймер «все персонажи и события вымышлены»

Редкий фильм, рассказывающий о живущих или некогда живших людях, не задевает их чувства, а также чувства наследников (конечно, если это не Средневековье или ещё дальше, хотя и тут найдутся недовольные). Чтобы не ходить за примерами далеко, вспомним режиссёра Ридли Скотта, посвятившего свою последнюю картину истории Гуччи. Представители семьи тут же высказали претензии, на что мастер возразил, что сценарий — это не жизнь. «Мы должны позволить себе некие вольности со временем и пространством», — ответил Скотт, но иногда эти вольности оборачиваются крупной суммой компенсаций. Такой, какую получили, например, супруги Юсуповы в 1934 году.

Снимается кино

В 1932 году польский, а до этого российский актёр и режиссёр Ричард Болеславский, между прочим — сценический партнер Станиславского и Качалова, эмигрировавший в США за десять лет до этого, снял фильм «Распутин и императрица». Сюжет картины лишь в общих чертах соответствовал историческим событиям: Распутин был показан в ней как истинный «киношный» злодей, полностью подчинивший себе волю и царевича Алексея, и его матери. Противостоял ему персонаж, получивший в фильме имя Павел Чегодаев: по ходу сюжета он не один раз покушается на жизнь Распутина, но убивает старца только ближе к финалу. Супруга Чегодаева княгиня Наташа долгое время находится буквально под гипнозом Распутина и в одном из эпизодов подвергается насилию с его стороны. Заканчивается фильм революцией 1917 года и расстрелом царской семьи.

Картина вовсе не претендовала на историческую достоверность. Её главной «фишкой» по тем временам было участие сразу трёх представителей знаменитой в США актёрской династии Берримор: Джона, Лайонела и Этель (двое последних — лауреаты премии «Оскар»).

Особенно ждали появления на экране Этель, сыгравшей императрицу Александру: за несколько лет до этого она заявила, что покидает кино и хочет сконцентрироваться на театральной карьере. Так что зритель шёл на Бэрриморов, а картина в итоге была даже номинирована на «Оскар» за лучший сюжет. Но в историю она вошла иначе.

Когда заканчиваются деньги…

После революции 1917 года Феликс Феликсович Юсупов, последний из князей Юсуповых, участник заговора против Распутина, вместе с женой Ириной и дочерью покинул Россию. Сначала они отправились в Англию, оттуда перебрались в Париж. Юсупов был наследником огромного состояния, однако вывезти ему удалось сравнительно немного: драгоценности, которые князь продавал до конца жизни, и две картины Рембрандта, которые тоже довольно быстро нашли новых владельцев.

Жить на такую же широкую ногу, как в России, Юсуповы уже не могли, хотя Ирина даже пыталась вести бизнес: в Париже в 1924 году появился Дом моды IrFe, названный по первым буквам имён Ирина и Феликс. Сами по себе аристократические владельцы были лучшей рекламой для моделей, клиентки приходили поначалу просто из любопытства. Со временем бренд, что называется, «раскрутился», под маркой IrFe начали выпускать не только одежду, но и парфюмерию. Но взлёт был недолгим: в 1931 году Дом пришлось закрыть, он не выдерживал конкуренции с более лаконичными и простыми моделями, которые предлагали другие кутюрье. Юсуповым нужны были деньги.

Оскорблённое достоинство

Фильм «Распутин и императрица» вышел на экраны в 1932 году, картина пользовалась достаточно большой популярностью. Практически сразу с Ириной Юсуповой связалась её подруга, адвокат Фанни Хольцман, и предложила подать иск о защите достоинства. Хотя в картине не было персонажей с фамилией Юсуповы, но в чете Чегодаевых они легко угадывались. И если Павел Чегодаев отважно боролся с Распутиным, то Наталья Чегодаева была изображена слабой, зависимой, а эпизод с её изнасилованием и вовсе оскорбил Ирину.

Юристы предложили обратиться с иском не в американский суд, а в европейский, который в те годы с большей вероятностью принял бы его к рассмотрению. Юсуповы дождались, когда фильм вышел в британский прокат, и начали дело. Их интересы представлял адвокат Патрик Гастингс, очень успешный и известный юрист. Интересы студии MGM защищал Уильям Джоуитт, также известный юрист, судебный «боец», позже занимавший пост лорда-канцлера. Судьёй был Гораций Эйвори, который прославился участием в процессе против Оскара Уайльда.

Истцы требовали удалить из фильма оскорбляющие эпизоды, компенсировать моральный вред, дать опровержение или изъять ленту из проката. Ответчик же настаивал, что в его картине нет Юсуповых, а персонажи по фамилии Чегодаевы — это совсем другие люди. Обе стороны приводили показания зрителей, только одни восприняли Чегодаевых как Юсуповых, а другие смотрели кино просто как абстрактную «историю из русской жизни».

Основная тонкость заключалась в том, что в Великобритании есть два понятия «клевета», между которыми — существенная разница. Первое — slander, устная клевета. По британскому праву ответственность за неё наступала, если клеветник высказался относительно участия в уголовном преступлении, профессиональной непригодности, если высказывание касалось «стыдных» болезней или если женщину обвинили в том, что она занимается проституцией. Вторая «клевета» — это lible, письменное обвинение. Ответственность за неё более строгая, а доказывать факт письменной клеветы не нужно, всё хранит бумага. Адвокаты MGM настаивали, что в случае с «Распутиным и императрицей» имел место факт именно slander: кино звуковое, а значит и возможные оскорбления могли трактоваться как устные. В произнесённых в картине словах не было ни обвинений в уголовном преступлении, ни клеветы относительно болезней или непристойного поведения, а значит, и ответственности никакой.

Присяжные рассудили иначе, признав, что звуковое кино не может трактоваться как устное оскорбление. Всё, что показано в картине и зафиксировано на плёнке, они посчитали оскорблением «письменным» и решили дело в пользу Ирины Юсуповой. Суд присудил супругам довольно большую компенсацию в 125 тыс. долларов (на современные деньги — около 2 млн долларов), а также запретил прокат фильма.

Студия MGM подала апелляцию, но проиграла и попросила Юсуповых снять претензии. Супруги согласились, но получили за это дополнительную компенсацию, отсудив в общей сложности на современные деньги около 3 млн долларов. 10 минут из фильма в итоге вырезали, и действия княгини Наташи стали не совсем понятны для зрителя: в первой половине картины она обожает Распутина, а потом резко становится его противницей. Но в итоге фильм так и не смог компенсировать потери за счёт проката, так что принёс своим создателям убытки. А Голливуду — традицию предупреждать, что все герои, события и слова персонажей — плод вымысла.

P. S.

Как нередко бывает в кино, у этой истории был и ещё один финал. В 1934 году, всего через два года после выхода «Распутина» на экраны, в Голливуде появился неофициальный нравственный кодекс, так называемый Кодекс Хейса или Кодекс Американской ассоциации кинокомпаний. Документ регулировал, что можно, а что нельзя показывать: любая «соблазнительная нагота», а также сцены изнасилования или преступного соблазнения женщин оказались под запретом. Так что каких-то два года, и кадры, оскорбившие Ирину Юсупову, просто не вошли бы в картину. А дисклеймеры, конечно, появились бы, но уже по какому-нибудь другому поводу.