Как русские привели на трон Резу Пехлеви: казачье воспитание персидского шаха

Русский трамплин

XIX век показал наглядно — Персия страшно отстаёт от великих держав. Даже от Османской империи — «больного человека Европы», — не говоря уже о России или Англии. Внутри — феодальный бардак, национальной монолитностью и не пахнет, а от иностранцев в стране зависит больше, чем от всех усилий шаха, вместе взятых.

В попытках изменить это положение персидский правитель в 1873 году решил организовать себе воинскую часть по русскому — казачьему — образцу. Не испытывая иллюзий насчёт самих персов, он обратился за помощью к Александру II, чтобы тот прислал людей, которые организуют всё как надо. Русский император просьбу удовлетворил, и в 1879-м в распоряжении шаха появилась Персидская казачья бригада (с 1916-го — дивизия) с русскими офицерами во главе.

Это было необычное подразделение не только в смысле униформы, вооружения и подготовки. Несмотря на то, что подавляющая часть личного состава, в том числе и бо́льшая часть командиров полков, были персами, настоящей властью в бригаде обладали русские офицеры-инструкторы. А само соединение подчинялось лично шаху.

Результатом стало то, что в бригаде почти не действовало персидское кумовство, а клановые связи были ослаблены до предела.

Продвижение по службе осуществлялось просто. Надо было выделиться в реальном деле так, чтобы заметил русский офицер.

Не требовалось обладать хорошей родословной, связями, выслугой лет — прояви себя в бою, и карьера пойдёт в гору.

Поэтому для храбрых, целеустремленных и честолюбивых персонажей вроде Реза-хана Персидская казачья бригада стала отличным выбором. В неё охотно шли рядовыми даже сыновья местных дворян.

Работники шашки и «Арисаки»

Обычно казачество ассоциируется с лихими всадниками на горячих конях. Но персидские казаки кавалерией не ограничивались. Постепенно в их состав стали входить и пехотные или артиллерийские подразделения. Это было плюсом для честолюбивых новобранцев вроде Реза-хана — своеобразным понижением ценза. Ведь в кавалерию брали только со своим конём, а, пойдя в пехотинцы, новобранец получал форму и винтовку за счёт казны.

Винтовка могла оказаться какой угодно — единообразия не было. Как ни странно, долгое время самым распространённым образцом были японские «Арисаки». Впрочем, к началу смуты в России они уступили первенство винтовкам Мосина. Имелось у персидских казаков и сверхсовременное, хоть и капризное, вооружение — например, ручные пулемёты системы Шоша.

Самодержавие, ислам и народности Персии

Сидеть без дела будущему шаху Пехлеви не приходилось. Он, впрочем, был только рад — особым происхождением и связями наш герой похвастаться не мог, отличиться можно было только в реальном деле.

Феодальная Персия без устали бунтовала — центр был слаб, и желающих побузить и выбить себе преференций всегда имелось навалом.

Не то чтобы в стране совсем не было других более-менее боеспособных частей, помимо насквозь коррумпированной и ненадёжной армии. Была, например, государственная жандармерия, созданная в 1910 году. Но это был противовес шаху со стороны правительства — поэтому основная работа ложилась на плечи персидских казаков.

Но, конечно, они не делали ничего, что бы не одобрил «франшизодатель» подразделения — то есть императорская Россия.

Например, персоказаки активно поучаствовали в государственном перевороте. В первом десятилетии XX века Персия, подобно России, активно бурлила. Основной темой было желание перемен и конституционной монархии. В июне 1908 года, во время острого кризиса, казаки просто обстреляли по приказу шаха государственный парламент — чем поддержали местное самодержавие.

Кстати, тогда персидские казаки в первый раз опосредованно вступили в противоборство со своими последними противниками — большевиками. Сторонники реформ, устроившиеся в феврале 1909-го восстание в провинции Гилян, получили «подкрепление» в виде профессиональных революционеров с Кавказа.

Но прошло чуть более десятка лет, и персидские казаки вновь скрестили в Гиляне шашки с носителями «красной идеи»… Причём отдельные казацкие части, как в порту Энзели, были успешно разагитированы, отдались в руки краснофлотцев, предварительно арестовав своих офицеров.

Зато другие воевали за шаха — с переменным успехом. Казакам предстояло как брать, так и оставлять города, как гонять вооружённые формирование Гилянской советской республики, так и самим давать дёру. Как бы то ни было, опыта гражданской войны они набрали преизрядно.

Не отставал и наш герой, Реза-хан. Активно участвуя во множестве боёв и походов, к 1918 году он уже командовал батальоном, а к моменту советского вторжения в Гилян — полком. И у него всё отлично получалось.

Интриги и перевороты

Но чтобы стать шахом, мало было одной решительности, верных людей и умения махать шашкой. Требовалась ещё и склонность к интригам — и умение создавать хрупкие ситуативные союзы, а также разрушать их раньше, чем это сделают уважаемые партнёры.

Персия не просто была нестабильным государством с толпами бунтующих феодалов. Она ещё страдала от курдского вопроса — и не в последнюю очередь благодаря Турции. Пытаясь держать в узде своих курдов, турки посылали эмиссаров, которые всячески подзуживали персидских. Они объединялись со сторонниками реформ и организовывали восстания.

Одним из опаснейших вождей таких повстанцев был Кучек-хан. Этот харизматичный персонаж устроил персам настоящее партизанское движение. Разбить его было легко, а вот вывести — невозможно. Кучек искусно владел умением растворяться в лесах Гиляна после каждого поражения, чтобы потом вернуться с новыми отрядами и портить жизнь персидской администрации.

Для своих целей Кучек умело дружил со всеми подряд. С немцам, турками, даже с большевиками в 1920-м. Причём в последнем случае предводитель мятежников понял, откуда дует ветер, и провёл ребрендинг, создав «под ключ» революционную организацию левого толка.

Правда, с большевиками он всё-таки в итоге поругался — уж больно те закусили удила, принявшись с ходу воплощать в жизнь радикальную программу.

Программа эта доходила вплоть до форсированной эмансипации женщин — с чего больше всего офигевали сами персидские женщины, отнюдь не горевшие желанием сразу же массово и решительно «снимать с себя чадру».

Понимая, что, поддержав такое, он больше потеряет, чем приобретёт, Кучек-хан разорвал отношения с красными и объединился с персидскими казаками, чтобы вместе воевать против большевиков.

Реза-хан видел такую изменчивость судеб регулярно. И мотал на ус — ничто не вечно, продвижение или погибель могут прийти откуда угодно. Доверять в таком круговороте хаоса — пусть и ограниченно — можно только друзьям‑казакам.

К слову, когда проблема с большевиками отпала, Реза «додавил» Кучек-хана — голову лидера мятежников отсекли от тела и выставили в Реште на потеху зевакам.

Было чему будущему шаху поучиться и у возглавлявших персоказаков русских офицеров.

«Постфевральский» период, когда окончательно посыпалась старая Россия, стал тяжёлым для персидских казаков. Дивизия попала под сильное влияние англичан. Командование было вынуждено даже прибегать к займам у личного состава, чтобы соединение могло как-то выживать.

Эта ситуация давала все основания к расколам и переворотам. Активным участником одного из последних, закончившегося смещением возглавляющего дивизию полковника Клерже, был Реза-хан. Впоследствии он признавался, что именно это дело дало ему опыт и вдохновение, пригодившиеся в феврале 1921 года.

Момент истины

К этому времени британские интриги зашли достаточно далеко, чтобы отстранить от командования дивизией русских офицеров, а потом и расформировать её саму. Но многие корпоративные связи были ещё целы. Используя их в очередной тяжёлый для Персии период, Реза-хан открыл себе окно возможностей.

Собрав в городе Казвин старых знакомых, он организовал поход на Тегеран. Движение не было бескровным — пришлось воевать с армией и жандармами. Но остановить опытных персоказаков это не смогло — они вошли в столицу.

Просто отмахнуться от таких людей было нельзя. Реза-хан и его друзья попали в высший эшелон персидской политики. Карьера полетела вверх. К 1923 году нашего героя назначили военным министром. А в декабре 1925-го, спустя годы хаоса, после ряда интриг и подковёрных игр, бывший рядовой персидской казачьей бригады стал первым шахом династии Пехлеви. Впереди Иран ждали новые бури.